Я открою окно на горячий песок,
На седую волну, а когда обернусь,
Ты наденешь пальто и уйдешь на Восток,
И когда хлопнет дверь — мне останется блюз.
Если струны прожгут кровяную лыжню
На руке — значит грусть обратится в игру,
Где я все сберегу, или все изменю,
Но останется блюз на соленом ветру.
На соленом песке, где гуляет прибой...
Я не помню мотив, но уже не берусь
Обрывать этот звук. Он живет сам собой.
Там, где все решено, начинается блюз.