В немом и кричащем скитанье дурмана,
Шатаясь от пьяни промокшей зари,
Я видел его,он страдал по туману
И сказки шептал у зачахшей звезды.
В трясущихся пальцах гармошка ручная
С узором чугунным на плоти шальной,
И клавиши зябкие,словно стегая,
Пронзили меня иноземной волной.
Мотив очень прост и избитый давненько,
И ноты фальшивят ужасно,и пусть.
Я траурный марш,преподобный забвенью,
По звукам,по всхлипам учил наизусть.
Гармонь надрывалась,скользила по строкам,
В душе чьей-то скромно расстрел проводя,
А я,изгибаясь в кощунственном танце,
Смотрел,замерев,от темна до бела.
Пародия чей-то невнятной скульптуры,
Клинок в кровоточащий ядом излом.
Со злостью пиная обломки микстуры,
Я рвал и громил этот жалкий урон.
А пленница рук его складных и цепких
Хрипела,гремела,дышала едва,
И вдруг,с завершением скорби и немощи,
Навзрыд заревела,как жизнь-умерла.