Здесь не бывает белых ночей,
здесь не целуют робкие плечи,
танго моих одиноких свечей
нам предвещает загадочный вечер;
взгляд с укоризной, немного вина,
слабость желанная где-то под грудью,
ну же, признай, что в неё влюблена,
просто простив эту ночь рукоблудью…
В рамке портрет и печалит вуаль,
что-то входящее медленно в лоно;
ты ей скажи: - А мне вовсе не жаль!
И посмотри на неё изумлённо…
Северный сфинкс, утонувший в грехе,
плотно сжимает в экстазе колени,
лаской горячей бегут по руке
к центру бутона бесстыжие тени…
А я говорю, что весна сегодня уже не придёт,
познание – скорбь, а незнание вечная мука…
Ты пишешь на белом листе о том, что тебя кто-то ждёт,
и воет душа, словно в ночь одинокая сука…
И только останется привкусом льда
такое манящее свежее утро,
в желанном плену золотая орда
пророчит забвенье, а мне почему-то
захочется встать на пылающий ствол,
объятый ногами порочности века,
вы только меня не сажайте за стол,
убив перед этим во мне человека…