Далёкий ветхий мост покрылся паутиной
В глазах самоубийц и превратился в дом,
Где за окном стропил поломанным крестом
Начерчено лицо, не ставшее картиной.
Душа в его чертах не может быть единой,
Она раскрыта в дождь под сломанным зонтом,
Как маска или путь в извечное «потом»
Для разорвавших дни речной могильной тиной.
Уже полсотни лиц примерило наряд
Пейзажа и тоски, сжигая смерть в портрете,
Но в пустоте они себя не повторят.
На всех одно лицо нежившего на свете,
Оно и в городах растит в тебе черты
Утопленника там, где отразился ты.