Зная стороной, что у Ланы в Америке всё складывается удачно, что она уже живёт самостоятельно, работает, Влад никак не ожидал того, что услышал в телефонном разговоре. Не ожидал и того, что его так ужаснёт сама мысль о возвращении Ланы, хотя о дочери он тосковал, но уже примирился с этой тоской.
Вначале, когда после долгих ссор и объяснений, между ними пропастью встало стремление Ланы во что бы то ни стало покинуть Москву, и отправиться за океан, он, честно взвесив для себя все «за» и «против», понял, что никуда не поедет.
Шальные планы жены, её вечное беспокойное метание, стремление к каким-то заоблачным целям его раздражали.
За почти пятнадцать лет брака как-то выветрилось то, что так поразило, притянуло, заворожило его вначале их совместного пути. Несказанное их счастье оказалось под такими грудами тяжёлых переживаний последних лет, что сейчас возвращение к прошлому воспринималось именно как эти тяжесть и горесть, которые он пережил, и отодвинул от себя.
Даже вспомнить их первые годы было не так просто. Но иногда, неожиданно для него самого, пронзая всего насковозь, его вдруг накрывало такой высокой волной, что останавливалось дыхание, правда всё реже...
«О, память сердца! Ты сильней рассудка памяти печальной...»
Сейчас в его жизни всё было занчительно проще и спокойнее. С ним была Тая, милая, заботливая, понимающая, бальзам на душу. Душа почти в анабиозе, ничем не затронута.
От Влада требуется только порядочность и стабильность. Это в нём изначально.
Они славно ладили, и тихо наслаждались обществом друг-друга.
Он не знал, были ли у Таи какие-то свои собственные душевные пристрастия, она вполне разделяла его интересы, не лезла на его территорию, имела свою.
Они наезжали вместе в Ленинград. Прекрасный город не обманывал ожиданий. Они наслаждались ежедневными прогулками, любуясь его парками, дворцами, бродя по улицам в центре. Даже сподобились прокатиться на яхте.
Давний ленинградский приятель Влада, чью свадьбу они с Ланой когда-то так весело праздновали, жил теперь в огромной отдельной квартире на Петроградской стороне, и даже имел яхточку. Их тёмная нора у «Техноложки» уже была забыта, и с ней, слава богу, Владу свыкаться не пришлось.
Влад и Тая с удовольствием побывали в гостях у приятеля дома, и на лодке, прошлись по заливу. Погода была добра, не дуло, не дождило. Денёк выпал серый, но тёплый и спокойный, их даже не укачало.
Тёти Ляли уже не было в живых, без её громкого голоса и искромётных бесед было как-то непривычно, но сколько уже близких людей ушли из его жизни… Тая была рядом, ничего не требовала, и это было самым лучшим.
***
Генрих оставил свою жену...