Чем дальше, тем чаще вспоминаю о тебе перед сном,
Представляю, что молочные ночи увидим скоро,
А пока внутри лёд и я бьюсь об него, как замёрзший сом,
И бездомные дети поют во мне дружным хором.
Ты лазарет для моей навоевавшейся души,
Но от тебя пахнет югами и брызгами моря, а не лекарством.
Мои полководцы в один момент растеряли свои куражи
Окрестили моё исцеленье колдовством и шаманством.
Я окрепла, поднялась на ноги, а затем стала ручной.
Вздрагивала, услышав твой голос, полюбила есть у тебя с рук.
Поняла, что мне необходим морской воздух, а не речной,
Возненавидела ямки на щеках у влюбленных и тему разлук.
Новый питерский июнь прохладной рукой гладит моё сердце,
Шепчет, что Ладожский передавал привет и звал к себе.
Скоро оттают вены, в экспрессе дадут железную кружку и полотенце,
Июнь на железных колёсах примчит счастливую к тебе.