Сквозь окна таверны светило в ночи.
Как будто из ада раздались лучи.
И теперь бедный Роджер обрёл все ключи.
Служит нижней он рассе, стал он сыном Аида...
За каждую смерть, пишет кровю картины.
Чёрной магии он покорился безвольно.
Не боится теперь он не смерти не крови.
Убивает он с жаждой, и терзает жертв плоти.
Да наступит рассвет, снимет маску с лица.
Солнце снимет обличье, море смоет следы.
Так задумано в свете, скрытый умысел в том.
Что трактирщик проклятый, стал невольник-скотов.