***

Ветер, раскалённый за день добела, вдруг стих.
Улеглась, весь день висящая над степью, пыль.
Вечер в степь притопал на усталых на ногах своих,
И улёгся в пыльный, потерявший белизну, ковыль.

Перестал скрипеть песочек на зубах.
Засыпает обожжённая, уставшая от злого зноя, степь.
Солнечные лучи ещё блуждают в серебристых облаках,
Пробивая строгой ночи крепь.

Звуками неясными и шорохами степь полна.
Растворилась в тьме густой кисея марева.
А за горизонтом - то ли разжигается луна,
То ли города далёкого, чужого, зарево.

Я потихоньку хлеборобство забываю.
Теперь мне ближе запахи
             таёжных нодьевых костров.
Но запахов волнительней не знаю,
Чем запах, свежескошенных, хлебов!

Степь лишают сумерки полутонов, порой:
Поле, скошенное, белизной слепит глаза,
А по краям его траурной полосой,
Опоясывает чёрная лесополоса.
 
А на горизонте горною грядою
           встали грозовые облака.
Лента светлая дороги полевой
   секанула по полю дегтярному.
А над самой головою,
       прикрытый облаком слегка,
Лихо опрокинут Малый Ковш
         со своею Звездой Полярною.

В километре фары вспыхнули и поморгали,
                будто в изумлении.
А на краю степи огоньки
                вдруг вспыхнули и замелькали.
Это огоньки, расположенной невдалеке деревни,
Мне знак призывный свой подали.

Потянуло чабрецом и полынною травой.
За ближнею копной перепел вдруг заладил - 
              "пить-полоть" да "пить-полоть".
И усталость по каплям выжимает из себя самой,
За день перегревшаяся и до чёртей уставшая,
                живая плоть.
Гулка от самолёта неба высь.
И слышен в вышине подзвёздной
      бессонной цапли звонкий стон.
Пронёсся юркою стрелою
          утиной стаи крыльев свист,
И заиграли кузнечики
  скрипичные мелодии со всех сторон.

Вечер томный, что не говори.
Нынче танцы прочил деревенский клуб.
Да туда мне киселя хлебать версты, примерно, три.
Не пойду – я не настолько глуп!

А огни деревни всё ж меня манят,
И требуют вниманья узы дружбы и любви.
Но почему-то нынче больше трогают меня
Симфония живая неба звёздного и остывающей степи.

Надо, надо отдыхать.
День нелёгкий повторится завтра.
Мой комбайн отправился уж спать,
    остывая от жары и от азарта.