Тот день, печалью был
И в трауре, страна,
Глазами - сердца, мозгом я глядел.
Я волком бы завыл,
И в шкуру влез, сполна
И над Россией - карой пролетел.
Карающим - мечём,
Огнём - честилищем,
Грозою - молнией, слетел с небес.
Мне бездны непочём
И в ад, к хронилищам
И в логово, где одержимый - бес.
Нет, я не побоюсь,
Тех адовых - огней,
И стая = братьев, помогает мне.
От гнева я бешусь,
За крошек, и детей,
Которые прийдут, в печальном сне.
Мы всю, зачистим Русь
И станет ночь, светлей,
А наша кара, озарит слепцов.
Эфиры носят грусть:
- Глумится тот злодей -
Отдайте стаи, этих беглецов:
Но изувера, вновь
Маньяка - жеребца,
Гуманные, судили в кураже,
Мы рвали бы, их в кровь
И кара, без конца
Ходила бы, по телу и душе.
Зачем врага, кормить?
Трипрогибом водить,
Их смрадом, воздух отравлять земной.
Зачем таких судить?
В гуманностях, грешить
Тут, в стаи приговор, другой, иной.