Бессмысленность подтачивала стены,
И здание, казалось, станет прахом,
В котором два уставших манекена
Искали плоть, а обрели рубахи.
Искали дом, а обрели витрину,
В которой так недолго рисовались.
Один сказал другому: «Ты прости, но,
По-моему, мы где-то ошибались…»
И холод стен уже не сокращался,
И их тела не стали теплокровны.
Один с другим уже и попрощался,
Ну а второй был равнодушен, словно
Какая-то мелодия, как тема
Звучала в нём, и он пытался вспомнить,
Что б это значило. А в это время стены
Цемент из швов пыталися исторгнуть.
Дом рассыпался, рушились витрины,
И манекены погребло под мусор.
Один к себе другого чуть придвинул,
А тот – в ком музыка звучала – только слушал
И вспоминал, что есть же и другая –
Не из пластмассы жизнь – из крови, плоти…
Они лежали оба, не моргая.
Из тел их медленно же вытекало что-то…