Железный занавес был вытерт до блеска
и отражал первоапрельский задор
и всю кириллицу в чудных арабесках,
сыр дефицитный и прорельсенный бор.
Была авоська замечательной сеткой -
в ней помещался весь растаявший снег,
а также тайны всех ушедших генсеков
и то, что дед не погибал на войне.
А незнакомое, не очень младое,
на кухнях бредило о том, чего нет.
Соседа звали очень просто - Людовик,
он знал, что дед мой не погиб на войне.
От Ильча до Ильича так недолго,
железный занавес вернее зеркал,
мне каждый штрих изображения дорог,
жаль только деда так и не отыскал.