Первый раз я увидела Антона второго сентября, когда вошла в новый класс. Он выделялся среди своих одноклассников: был скромно одет и сидел один на задней парте. Познакомившись с ребятами, начала объяснять то, чем мы будем весь год заниматься на уроке иностранного языка. Я заметила, как у Антона засверкали интересом глаза, как он внимательно слушал, даже в какой-то момент показалось, что он не дышит. Некоторые ученики вздохнули, другие задумались на пару минут, а он лишь смотрел мне в глаза и слушал. Перед звонком ребята получили своё первое домашнее задание, а на перемене начали расходиться. Один из мальчиков подошёл к Антону и громко крикнул:
– Ну, что, детдомка, идёшь?
Я оторвала свой взгляд от журнала, посмотрела на Антона. Ему явно не нравилось такое обращение к нему. Он опустил глаза и быстро, взяв портфель, зашагал к двери. Тогда я подумала: «Неужели этот мальчик из детдома? Как-то странно! Хотя он и был бедно одет, но аккуратно, и никак не был похож на детдомовца.
В учительской я встретила классного руководителя 8 «А» класса Веркеева Павла Викторовича, не удержалась и спросила про Антона. Он лишь утвердительно кивнул головой и сказал:
– Да, Антон Чехлов из детдома. Когда ему было пять лет, родителей лишили родительских прав из-за пьянства и аморального образа жизни. Обычная история. Но ученик он старательный и хороший. Правда, ему трудно выживать в «звёздном» классе.
Долго разговаривать на эту тему не было времени. Прозвенел ещё один звонок. Нужно было идти на урок. После занятий я сидела в своём классе и думала, почему же дети должны расплачиваться за поступки своих родителей. А для себя решила понаблюдать за Антоном.
Этот мальчик продолжал сидеть один. Он старательно готовился, выполнял все задания, ко всему проявлял интерес. В конце занятия он подходил к моему столу и говорил: «Спасибо за урок!» Ни один ученик за время моей работы не благодарил так искренно за знания, которые пригодятся им в жизни.
На перемене, когда дети заходили шумно в класс, Антон всегда придерживался больше девочек. Они его жалели и никогда не обижали. Но очень часто приходилось пресекать глупые реплики Васи и Коли, которые были из богатых семей. Меня раздражала кличка, которой они «наградили» Антона – «ДЕТДОМКА». Первым моим шагом хоть как-то придать уверенность Антону было то, что я попросила Катю Шурмелёву посидеть с ним. Бойкая Катя согласилась и уже перед следующим уроком, поставив свой рюкзак на стул рядом с Антоном, сказала:
– Хочу сидеть с тобой! Ты не против?
– Нет! – робко ответил Антон.
Мальчики искоса посмотрели на новую парочку. Но бойкость Кати спасала эту нестабильную ситуацию. Я заметила радость Антона, ведь с ним сидела Катя… Они помогали друг другу с заданиями на уроке, и я спокойно вздохнула.
Через месяц мы готовила внеклассное мероприятие «Музыкальный тур по Европе» и приходилось репетировать после занятий. Я заметила, что, если было у ребят пять уроков, то Антон приходил на репетицию, а если шесть и какой-нибудь ещё факультатив, то его не было. На ответственного Антона это было не похоже. На мои вопросы о данной ситуации, он ничего не отвечал, лишь опускал голову и молчал. Потом я спросила у Кати, и она мне шёпотом ответила:
– Наталья Николаевна, дело в еде. У Антона же нет денег, чтобы оплатить школьные обеды, а в интернате обед в 14.15. Если Антон не успевает прийти, ему обед не оставляют. У них с этим строго.
Выход был один – оплатить школьные обеды. Я подошла тайком к Павлу Викторовичу и внесла необходимую сумму. Мы договорились с классным руководителем не рассказывать никому о моём поступке. Это была наша тайна. Павел Викторович пообещал сам поговорить с Антоном.
После четвёртого урока школьники обедали. Каждый учитель шёл с классом, который был у него на четвёртом уроке, на первый этаж в столовую. Я до сих пор помню, что у меня был пятый класс, и я, как обычно, повела их на обед. За соседними столиками сидели ученики из 8 «А» класса, а вместе с ними и Антон. Я украдкой наблюдала за ними. Видела, как Вася и Коля отодвинули небрежно тарелку с супом, как поковырялись вилкой в гречневой каше с котлетой. Потом они встали, и Вася сказал:
– Фу, какая гадость! Как вы это только можете есть!
Никто из 8 «А» класса не съел суп, один только Антон. Он с аппетитом уплетал и гречневую кашу с котлетой, выпил весь чай с батоном, а потом ещё взял и кусочек чёрного хлеба. Сытый мальчик встал из-за стола и понёс тарелки к окошку, сказав поварам спасибо. Я чувствовала, как накатывались слёзы. Этот мальчик был не виноват в своей судьбе.
Так прошла первая четверть. Ученики отправились на каникулы. На улице похолодало, а вскоре начало и подмораживать по утрам.
На мой первый урок во второй четверти Антон немного опоздал. Он постучался в дверь, зашёл в класс и что-то начал мне объяснять. Я ничего не слышала, просто смотрела на него: осенние туфли, чуть коротковатые брюки, потёртая курточка, отсутствие шапки и перчаток. Его уши, лицо и руки были красными от холода. Антон всё время хлюпал носом.
Долго для меня тянулся этот урок. Я осознавала, что необходимые Антону вещи не смогу купить на свою небольшую учительскую зарплату. И вечером мы созвонились с мамой. Моя просьба была такой:
– Мам, может у нас остались какие-нибудь одежда Вити (моего брата, который в то время заканчивал одиннадцатый класс)? Тут одному мальчику носить нечего. А такой холод на улице!
Мама, доброй души человек, отыскала кое-что для Антона, потом ещё позвонила своей сестре и двоюродному брату. Так мы и помогли согреть мальчишку. Антон был благодарен, но чувствовал себя неловко. Я ему лишь сказала:
– Всё равно их носить уже некому, а тебе они впору. Главное, что теперь не замёрзнешь.
На зимних каникулах Антон приходил готовиться к олимпиаде по иностранному языку, которая была запланирована на начало марта. Я ему подарила две интересные книги и подписала: «Самому трудолюбивому и благодарному ученику Антону Чехлову от Натальи Николаевны». Наши старания принесли результаты – первое место. Для всех победителей олимпиад РОНО организовала бесплатную поездку в цирк. Антон потом с радостью рассказывал другим ребятам, что он там видел. На душе стало как-то легче, ведь у мальчика оставались в памяти счастливые моменты его жизни.
В мае после урока Антон задержался в классе, подошёл ко мне и сказал:
– Наталья Николаевна, я этим летом собираюсь поступать в кадетскую школу. Может, мы с Вами уже и не увидимся. Хочу Вам сказать спасибо за Вашу доброту!
Потом он протянул домовёнка, сделанного своими руками. Я так была тронута, что расплакалась, обняла Антона и сказала:
– Я уверена, твоя жизнь сложится хорошо. Избегай шумных компаний, не пробуй курить и пить спиртное. Всё в твоих руках!
Детская слеза покатилась по щеке. Антон попрощался и ушёл.
Пришёл отпуск, а я всё думала, поступил ли Антон. Однажды вечером позвонила Павлу Викторовичу. Он меня обрадовал, что Антон успешно сдал экзамены, прошёл по конкурсу и теперь будет учиться в столице.
Прошло с того момента лет десять. Однажды в учительскую вошёл молодой лейтенант с огромным букетом хризантем. Мы едва узнали в нём Антона Чехлова. Он каждому из нас подарил цветы. Антон рассказал про свою жизнь. Он закончил военную академию, получил квартиру, женился, у него очень хорошие перспективы на работе, много похвальных грамот. Мы только все ахали и охали.
Это был тот случай, когда человек сам построил свою счастливую судьбу на непрочном фундаменте нелёгкой жизни.