Я так устал от узкого дивана,
На нем давно промял свои бока.
Пустая жизнь у русского Ивана -
Осталась только горькая тоска.
Тоска. В стакане вермут настоялся.
В кармане ноль, в копилке ни гроша.
В тарелке суп с горохом застоялся,
И тараканы бегают шурша.
Трещит о чем-то старый телевизор,
О курсе доллара, о западном дерьме...
Вещает бред, картавящий провизор,
Про грипп, набравший силу по стране.
Звонила тёща, жутко материлась,
Просила кран на кухне починить.
Жена под утро пьяная явилась,
Влепил под глаз, и стали вместе пить.
Менты забрали сына по дороге,
Шёл пьяный в дым, бутылками звеня.
Он пьяный был, живя ещё в утробе,
Такой же, как и вся его родня.
Зашёл сосед, отъявленный кутила,
Просил червонец занять на три дня.
Его жена пальто себе купила
И он позвал обмыть его, меня.
Я взял гармонь, жену позвал с собою.
Горланил песни, лил вино на стол...
А утром, похмеляться, с перепоя -
Продав пальто, сосед опять пришёл...