Как зябко пространство меж миром и нами,
немножко осенними, чуточку злыми.
И мы забываем причину и имя,
и в ночь забываемся вещими снами
о том, что стареет поношенный город,
заметно седея душой и домами.
Ты знаешь, а мы ведь стареем и сами,
меняя на шубу распахнутый ворот.
А с нами меняются взгляды и лица,
мудреют и меркнут, и в срок умирают.
И смотрят луною с заплаканным краем
в гонимые ветром немые страницы.
И, вычеркнув нас, а миры изучая,
меняются даты, созвездья и луны.
Лишь белые пятна небесной лагуны –
земным постоянством конца и начала.