На вороном коне он пО Небу бродил.
Ничто не нарушало мрачной скорби
Его очей и вздрагивания губ. Лишь месяц горбил
Свой серп, фигуру всадника небрежно осветив.
И траур ночи пытался скрыть следы печали
На бледном и безжизненном лице.
Чернела его тень в бездонном озерце,
Но силуэт поникший волны размывали.
Порывы ветра распрямляли плечи,
Вздымали плащ, срывали капюшон…
Но не указывал больше путь своим перстом
Единственный, кто знал дорогу в вечность…
17/XII/99