мольберт мокрые ржавые ноги
фонарных столбов нарисованные в моих глазах
нарисованные в моей голове порывы ветра и дождь на скулах сведённых мостов
непонимания между мной и мной что-то есть растекается бурой ржавчиной
солнца летнего скорлупа осыпалась на мои колени
собирающие асфальт в центре города
мои лёгкие раскатаны по мостовой
насыщены пылью времени
песочного
стойким запахом обводных траншей
утренним тремором
кровью
ежевечерней полуденной головой обесточенной обёрнутой в пакет врастаю
в каменное дно
надо мной лишь небо километры пустоты с примесями угарного газа
и воздушных объятий я пронизан радиоволнами
потоками мыслей слов понятий
сюиты кантаты парные самоубийства я натыкаюсь на собственное молчание
оно повисло в воздухе оно царапает табурет ногтями
оно атомный гриб оно растёт
оно поливает смертью
оно поливает едкой мочой входную дверь в отделение диспансера
оно рисует углём твои глаза на тротуаре
слепые глаза колодцев
глотают смехи и шранцы грудных клеток и выхлопы ртов
глотают трупные пятна неба
костлявые парапеты ведут меня в ад
и обратно скатываясь перегибаясь в три погибели я курю растягиваю пальцы
на твоей могиле
медленная трава в моих ладонях
меня спящего
наполняет смрад меня наполняет насилие алые ленты судорог
бог
живущий на моём этаже выдрал с корнями всё до последнего дерева
в моём летнем саду теперь и отныне только лечебная грязь
которой ты вылечишь всё что угодно
даже свои безнадёжные намерения только не нас
мёртвых не лечат
мёртвых закапывают или спиртуют или едят при жизни ещё сырыми тёплыми жадными ртами
завёрнутые серые щёки в прокуренных шторах твои улыбающиеся глаза роллы
ямы
кислые слёзы стекают по животу
мы ничего не помним
сейчас
изрезанные нитями лимф обводных канав наполнявших мой сон в майскую ночь
ещё вчера
мои артерии прерванные ладонями выкрученные из основ треском костей
твоих оборачивали колонны домов
с гниющими внутри жителями исторического центра
я поливал красной ртутью сердца ступени в твоём подъезде
я обивал твои пороги
в то время как ты была не здесь
давным давно лежала потерянной до неузнавания
в трамвайном депо
я решил раздеться лечь в ванную задержать дыхание
перестать узнавать себя по приближающимся шагам
перестать обращать внимание
на то что я делаю с собой
в этом нет ничего хорошего
в этом ничего нет
ни божественного замысла ни рук ни ног ни проведения
ничего нет
только шуршание ползущей воды