самое важное

Иногда бывает так сложно принять важное решение. Например, когда сердцем уже слышишь тихие аккорды смерти, её мягкую поступь. С каждой секундой на выдох ближе, на пролитую алую каплю правдивее. Но не торопится. Словно даёт шанс что-то исправить, дописать кровью черновик настоящего, достойно закончить последнюю часть собственного реквиема. Внезапно вспомнить чьё-то имя, важное до остановки дыхания и расширенных зрачков, вспомнить и навсегда запечатлеть на своих бледных губах. Возможно, имя, ради которого ты и находишься здесь, терзая себя горьким ожиданием неминуемой развязки. Хэппи-энды написаны не для таких, как мы. Забавно, нас столько раз учили, как жить, но ни разу – как умирать. И я бы, чёрт возьми, потребовал объяснений у всех этих знатоков душ человеческих. И нещадно расстрелял бы тех, кто не сможет ответить. Но – у меня уже нет на это времени. Кажется, что если я сдвинусь с места, смерть тут же ускорит свой лёгкий шаг и вырвет моё сознание. Не понял, значит, что она от меня хотела. Проиграл. Впрочем, не менее проигравшим ощущаешь себя, сидя на холодном ветру, чувствуя, как жизнь с пробитой головы стекает тёмными полосами по лбу, щеке, губам. Пронизывающая всё существо боль, онемевшие от мороза пальцы - всё это словно перестало существовать, остался только пустой стеклянный взгляд и едва подрагивающие ресницы. И только один поток мыслей вместо целой палитры, которую мы обрабатываем в обычном состоянии. Только один. Именно поэтому я и должен направить его в то самое важное, ради чего он ещё способен делать свои тяжёлые шаги. Но что это? Не промахнуться бы. Как назло, ощущаешь себя невероятно пустым. Тело пробивает дрожь, хочется даже заплакать от безысходности, но понимаешь, что забыл, как это делается. И, самое главное, понимаешь, что вот-вот превратишься в кусок мёртвого мяса. Бесчувственную груду. Хлам. Душа отформатируется, архив памяти будет стёрт, папки с чужими лицами отправлены во временную корзину. Без возможности восстановления. «Перезагрузку» уже не нажмёшь – некто, оставивший меня здесь, унёс с собой кнопку. Некто… я даже не могу вспомнить, как он выглядит. Губы едва заметно кривятся и тут же расслабляются – функция «усмешка» уже недоступна. Как жаль… Мыслительный процесс даётся мне всё труднее, я невидимыми руками судорожно цепляюсь за ускользающие образы, но каждый раз промахиваюсь и едва не срываюсь в темноту окончательно. Играют со мной, словно в прятки с ребёнком. В такие минуты мы, наверное, и должны осознать, какими мы всё это время были детьми. Осознать и… нет-нет. Я же чувствую, что самое важное, только моё, кружит где-то здесь, совсем рядом. Задевает прикосновением к плечу, нужно только дотянуть до него потом своих едва живых мыслей. Нельзя закрывать глаза, иначе больше я не смогу поднять веки. Я хочу ещё хоть немного посмотреть на встающее солнце. Жаль, что его лучи меня уже не коснутся. Солнце, ты тоже смирилось с тем, что я уйду? Нет времени даже попрощаться. Нет времени… ах да, я же должен… Это имя. Я хочу вспомнить хотя бы его. Потому что лицо его обладателя уже наверняка покоится в недоступных мне участках памяти. Имя терзает меня, но в то же время касается моих мёртвых бабочек едва заметным теплом. Не способное оживить их, но на долю секунды освещающее их прозрачные крылья. Когда-то они все жили ради человека с этим Именем. И я жил. Собираю последние крупицы силы, вырываю их из когтистых лап пустоты. Всего несколько букв. Но какая первая? Я не могу вспомнить… Аккорды всё громче. Они заглушат его. Заглушат. Звук родного Имени. Я… я почти начинаю вспоминать. Не больше пяти букв. Я должен… Нет, не заглушайте его. Это Имя… я могу вспомнить. Нужно только ещё немного усилий. Оно такое… Музыка… она мешает услышать. Дрожь всё усиливается. Солнце, я больше не вижу тебя. Осталось немного, я должен вспомнить… Да. Первые две буквы. Они! Осталось совсем чуть-чуть… я начинаю вспоминать. Я в одном только шаге от понимания. Третья буква. Я могу… Четвёртая. Да. Я почти слышу его, моё тёплое Имя… Я почти…