— Эх я, дурак! Зачем, зачем я не улетел
с нею? Чего я испугался, старый осел! Бумажку
выправил! Эх, терпи теперь, старый кретин!
(М. Булгаков. "Мастер и Маргарита")
над ним смеётся лунный свет, тенями уши удлиняя.
идёт вразвалку наглый кот — навалерьяненный в дугу.
покоя не было и нет. звенят последние трамваи,
и кажется, она вот-вот его окликнет на бегу.
откинет чёлку, хохотнёт призывно и немного странно,
дразня весёлой наготой и будто требуя: смелей! -
и он из дома ускользнёт - хоть стрекозлом, хоть бабораном,
а может, боровом — как той разгульной ночью Королей.
он был случайно вовлечён в громокипящий туш мажорный,
в котором всё произошло одновременно и всерьёз, -
летя, он чувствовал плечом её бедро античной формы,
топорщил мнимое крыло и не скрывал счастливых слёз.
он вдохновенно хрюкотал и ощущал себя Пегасом,
и даже как-то на лету зарифмовал: Марго - ого!
а дома ждал его причал семейный с плюшками и мясом,
герань в оранжевом цвету и грач, владеющий арго.
за этой женщиной готов куда угодно, кем угодно,
в любой из мыслимых личин и декорациях любых.
но наш добрейший из миров, как неразборчивая сводня,
без всяких видимых причин (на всякий случай) бьет под дых:
без счета в дебрях местных кущ зеленоглазых и не очень,
наяды дальних островов - сплошь маргариты, кто ж еще?
он перманентно вездесущ: среди лукавых многоточий
еще мгновенье - и вот-вот … мелькнет знакомый пятачок.
и он завоет на луну от вечных мук несовпадений,
тряся козлиной бородой и угрожая кулаком,
но этих сладостных минут вблизи божественных коленей
не променяет ни на что…
«так что там, плюшки с пирогом?
иду, голубушка. уже! куда, скажите, смотрят власти?
летают все, кому не лень».
и как примерный гражданин
нырнет в отважном вираже в свое откормленное счастье,
на подвернувшейся метле – на штурм супружеских перин!