Стелет утро по озеру белым туманом, простирает рассвет длань над спящей землёй,
над зелёной дубравой и сводами храма,от людских глаз укрытого глушью лесной.
Неказист храм на вид: чуть повыше избушки, грубый сруб, почерневший за давностью лет,
островерхая крыша и крест на макушке, да живущий при храме затворником дед.
Сколько лет старику - мраком тайны покрыто, только каждое утро он с первой зарёй
обращается к Богу с короткой молитвой за природу, за землю и весь род людской:
«Боже, дай каждой твари, под небом живущей, чтобы было ей каждый день есть что и пить,
пропадающим малость дай участи лучшей, остальным – сил душевных, чтоб верить и жить,
милосердия дай и добра обозлённым, слабым телом дай встать, а глупцов – вразуми,
огради от невзгод мир, тобой сотворённый.
Боже правый, спаси нас всех и сохрани.»
Ходят люди простые к церковным порогам попросить старика день за днём много лет,
чтоб замолвил словечко за них перед Богом или выслушал просто и дал свой совет.
И отказом старик никогда не обидит, не попросит за труд ни даров, ни наград.
Но однажды пришёл в храм известный политик - «сильный мира сего», бизнесмен-меценат,
и сказал старику: «Я был долго в дороге. В эту древнюю глушь ехал ночью и днём.
Говорили мне люди, что знаешь ты много, вот хочу я тебя расспросить кой о чём.
В общем так: я пашу, как ишак, год за годом, а удачи в делах - ни на грош. Почему?
Я на деньги свои храм построил народу, Высоченный такой! Не чета твоему.
Ежедневно молюсь в нём пред образом Божьим, соблюдаю обряды, на службы хожу…..
Почему же ГоспОдь мне никак не поможет, не призреет меня, ведь немного прошу?»
«Люди тешатся самообманом порою» - сухо молвил старик олигарху в ответ.
«Говоришь, ты храм Божий построил народу, только проку в том храме, коль Бога в нём нет.»
Перебил олигарх: «Я к тебе шёл с поклоном, ты же сбрендил, наверно, вдали от людей:
в мной построенном храме одни лишь иконы обойдутся дороже церквушки твоей!
Я на паперти нищему брошу монету, не пройду равнодушно, взгляд не отведу.
Люди ходят в МОЙ храм! А ты: «Бога в нем нету»! Если так, докажи мне свою правоту.»
Усмехнулся старик: «Так бывает, что кто-то ценит глянец, не видя под ним гниль и тлен.
Да, ты делал добро, но с холодным расчётом получить за старания что-то взамен,
а иной человек, будь хоть трижды он нищим, если ближнего лихо беда закружит,
ничего не попросит, награды не взыщет, а поможет тому по веленью души.
Глянешь в очи ему, и по ровной дороге в дивный храм попадёшь, красоты неземной,
говорит напрямую в нём праведник с Богом, и не нужен посредник ему никакой.
Вот и ты храм найди. А красив он и светел, иль уродлив, иль вовсе и нету его
– сам в себе разберись….»
«Стоп!» - политик ответил. «Всё не то говоришь ты старик! Ох не то…»
Резко встал и ушёл, пнув ногой дверь с досады. Сев в машину, рванул, будто сам был не свой.
И бросали вослед удивлённые взгляды люди, шедшие в храм по дороге лесной,
видя, как джип летел в даль куда-то, где тучи небосвод превращали в клубящийся дым...
А по храму, скользил яркий солнечный лучик, отгоняя грозу легким танцем своим.