- Познакомилась я с ней около двух месяцев назад в клинике, где я работаю простой медсестрой и по совместительству санитаркой, и куда поступила она уже с тяжелой формой болезни – опухоль головного мозга. Не знаю, как-то так получилось, что меня сразу потянуло к ней – или оттого что она была неразговорчивая, спокойная, тихая, непридирчивая, как остальные больные, или еще отчего, что не могу объяснить, хотя, для себя, наверно, знаю, но вот притягивала она к себе и все.
Состояние Софии было уже неважное: полностью отказали ноги, руки тоже слабели, была нарушена речь, чего она очень стеснялась, а самое страшное было то, что она очень мучилась от головных болей – до обмороков. Поэтому с ней должен был постоянно кто-то находиться. Этим кем-то стала я.
У Софии есть две взрослые дочки, они всегда вместе приходили к ней, но София не хотела, чтоб дочки оставались с ней и видели её мучения. При них всегда лучезарно улыбалась, и делала вид, что с ней всё в порядке, а каких усилий это стоило, нельзя даже представить. От дочерей я и узнала, что София долгое время скрывала от родных свою болезнь, чтоб лишний раз не беспокоить их (Вы такое представляете? – скрывать приступы головных болей, периодически сопровождающиеся потерей сознания), лишь бы родным не было неудобно. Вот эта черта её характера полностью проявлялась и по отношению к другим – как к медперсоналу, так и к больным. Она могла отказать себе даже в том малом, что уже осталось у нее. А как переживала за других больных, забывая о своей болезни, без слёз не могла обойтись. Плакала по любому поводу, как ребёнок. Это и потому, что у неё в жизни были личные проблемы, да и так стало заметно, что с мужем у неё чисто формальные отношения. Он появлялся изредка, весь такой угрюмый, строгий, властный, мне даже показалось, что София побаивалась его, но в то же время он в материальном плане делал для Софии всё. Решение на операцию тоже принял он. И за неделю до операции об этом узнала сама София.
Мало по малу она стала общаться со мной, когда затруднялась говорить, печатала на ноутбуке, что тоже с трудом ей давалось, и я видела, что она постоянно читает стихи на Стихи.ру, но не знала, что сама тоже пишет.
Читала она под спокойную, мелодичную музыку, в основном под инструментальную. А потом закрывала глаза и в такт музыки двигала пальцами, как будто играла на пианино, и снова молча плакала. Она жалела, что не сможет по-настоящему играть на пианино, когда пальцы уже не подчинялись ей, ведь это было одно из ее любимых занятий. Знаете, наверное она знала или догадывалась, или предчувствовала, что ей осталось мало, а я все это видела и понимала, что Софии уже не станет лучше, но все это отодвигалось на дальний план, когда я находилась рядом с ней, ухаживала за ней, а она всё больше смущалась, что причиняет мне неудобства, каждый раз просила прощения, что вот какая она неуклюжая, звала меня Натали-доченька, и у меня, как что-то долгожданное, пришло осознание, насколько она дорога мне.... как родная мама, которой у меня не было (я детдомовская, меня «родная» мама бросила в младенчестве, и из-за этого я получила такую фамилию). Вот так я приобрела свою родную душу и так же быстро потеряла ее, не успев как следует насладиться этим сладким чувством родства...
Ещё до операции София переписывалась с двумя авторами из Стихи.ру. Это здорово ей помогало в том плане, что она чувствовала себя живой – наверное, всё-таки в жизни этого ей очень не хватало. Как-то мельком она проговорилась, что кому она больше всех была нужна, того и оставила ради своей семьи. Читая потом её первые стихи, я поняла, о чём она тогда говорила, значит, она любила кого-то, а Он и не знает теперь, что Софии нет...
А за несколько дней до операции София стала лихорадочно делать какие-то поручения дочкам, которые только испуганно смотрели на неё и не перечили ни в чём. Знаете, они постоянно устраивали Софии какие-то праздники, украшали палату, приносили ей всякой всячины из дома, чтобы она чувствовала близость с ними. Цветы всегда охапками и свежие стояли у неё на тумбочке, сладости и фрукты каждый раз пакетами, на которые она уже смотреть не могла, и всё это София с открытой душой раздаривала всем больным и медперсоналу, и от этого радовалась, как дитя. Потом и мне кое-какие поручения дала, которые я уже и выполнила.
Самое тяжелое испытание меня ждало, конечно, после операции – 26 кошмарных дней, в течение которых София была в коме. В день операции у меня был выходной, а накануне я была в ночной смене и долго сидела с Софией, пыталась, как могла, успокоить её, а она просто улыбалась мне полными слёз глазами и одними уголками губ. Я не могу передавать словами все эмоции и чувства, которые испытывала я, да и София тоже, но поверьте, такое никогда не забывается и, как картинка перед глазами, остается в памяти.
Пишу это на одном дыхании и снова и снова всё переживаю, но мне это необходимо – рассказать хоть кому-то о таком светлом Человеке. В дни, когда она безмолвно лежала, находясь между небом и землёй, я всё время разговаривала с ней, сама не понимая о чём – говорила и говорила ей, всё ждала, что вот-вот она ответит мне, если не словом, так хоть жестом каким. А потом стала читать ей стихи, и Вы не поверите, не раз замечала, как уголки ее закрытых глаз увлажнялись – она всё-таки СЛЫШАЛА и ПЛАКАЛА, но что-то сильнее не отпускало её обратно... О её жизни я больше ничего не знаю, да мне это и неважно было, главное было то настоящее, что я была рядом с ней, а она со мной.
Я часто гладила её нежные руки – они такие прозрачные стали в последнее время, но сияли как фарфор. София была очень красивой женщиной, даже болезнь не могла это скрывать, у неё были черты восточной принцессы – наверное, она могла бы и стать ею или королевой, если бы судьба сложилась у неё по-другому. Ну, это уже мои размышления. А ушла она очень тихо и спокойно – даже не сразу заметили это. Накануне муж Софии пригласил из Москвы профессора какого-то, но он лишь покачал головой, мол, всё бесполезно, даже если бы и не оперировали, шансов не было – мозг умирал катастрофически быстро. Наблюдалась и частичная потеря памяти, но это не мешало ей говорить осознанно. И все удивлялись, что София до последнего была в здравом уме.
Вот такая печальная история. Очень жаль, что уходят такие люди так рано. София так ждала внука и не дождалась... Старшая дочь беременная, должна родить летом. Как старались уберечь её от печального известия, чтоб не случилось у неё преждевременных родов, вроде, всё обошлось. Дочки были добры ко мне, много раз благодарили меня, но после случившегося у нас ещё не было случая пообщаться.
Не знаю, так ли я рассказала обо всём, что чувствовала, мне явно не хватает каких-то литературных навыков, но как сердце диктовало, так и душа выложила, так что не обессудьте, если что не так. Благодаря Софии я теперь часто читаю стихи на сайте. И хочется, чтоб её страничка была всегда посещаема.
Сейчас я взяла на работе несколько дней за свой счёт, чтоб немножко придти в себя. Не знаю, смогу ли уже выйти прежней – пока просто обдумываю свою дальнейшую жизнь…
25.05.12
http://www.stihi.ru/avtor/sofiyad
Наталья Безфамильная 09.07.2012 09:04
Сколько огромного сопереживания вызывают во мне такие люди, как София.
Здесь очень трудно говорить... Но я хотел бы всё-таки сказать, что случай Софии я воспринимаю как крик о помощи, как призыв к обществу: обратите внимание на тех, кто рядом с Вами, кто незаметно для вас годами несёт на себе невообразимую ношу страданий, кому нужна ваша своевременная помощь, а не только цветы у смертного одра! Будьте чуткими и внимательными, пока ваши близкие живы и рядом...
Светлая память...
Вячеслав Карижинский 09.07.2012 13:53
Спасибо Вам огромное за такие слова!
Наталья Безфамильная 09.07.2012 13:57 Заявить о нарушении правил / Удалить