Он много пил. Закусывал затяжкой,
Скрыв огонек в широкой пятерне,
И все шептал: "Не отпускает... Тяжко..."
А взгляд такой - мурашки по спине!
Не чувствуя ни запаха, ни вкуса,
Он пил, а после наливал вдвойне.
И все твердил: "Как я, пацан безусый,
Смог выжить в этой проклятой войне?.."
На потном лбу жгутом вздувались вены.
Плюя в лицо мне водкой и слюной,
Он рвал рубаху: "Хочешь откровенно?!
Мне пули не досталось ни одной!
Ни пули, ни царапины серьезной
За всю мою войну, за целый год!
Когда в боях за тот проклятый Грозный
От нашей роты уцелел лишь взвод!
Ты понимаешь? Ты понять не можешь!!!
Они легли, а ты сейчас живешь!
Жрешь водку, спишь, в киношку бабу водишь..."
И медленно добавил: "Не поймешь..."
Угомонился только на рассвете.
А я сидел с чумною головой
И думал, как же трудно жить на свете,
Кляня себя за то, что ты живой!