(баллада)
Я нашла о старой усадьбе
Три огромных червивых тома,
Я читаю их с упоеньем,
Как певец читает былины...
От нее ничего не осталось -
Лишь фундамент старого дома,
Лишь остатки старого парка
Лишь старинной церкви руины.
Ничего о ней неизвестно,
Кто здесь жил, сколько было комнат,
Где схоронен ее хозяин... -
Только старого щебня груды.
Ничего от нее не осталось,
Кроме острова и запруды,
Кроме черных деревьев старых -
А деревья, как люди, помнят.
Словно книги, деревья помнят,
Руки к небу воздевши, помнят,
В землю корнем вцепившись, помнят,
Напрягая кору, морщинясь,
Помнят молча о времени древнем...
Из сердец их, расколотых молнией,
Из раскрытых ртов деревянных,
Из поломанных ветром веток
Вырывается память деревьев...
...В древней церкви давно не служат,
В алтаре проросла рябина -
Это - дети рябины старой -
Вкруг разрушенной мертвой церкви
Они выросли полукругом
Вдоль упавшей стены алтарной
Оплетая незримо зданье...
По сплетенным их веткам темным
Вижу я ее очертанье...
Рядом с ней вырос клен ступенькой,
Словно, вбок рванувшись, раздумал,
И ,вцепившись ветвями в небо,
Он присел над невидимой крышей-
Крышей бывшего мезонина.
Тут когда-то мечтала дева,
В темноте растворив окошко,
Ранним утром и ночью поздней,
И под шорох кленовых листьев,
Затаясь ,гадала по звездам.
Там, где буйно шумели ивы,
Пенно пел ручей, извиваясь,
И впадал в безымянную речку...
Тут когда-то была беседка,
И в почтении отступили
Ивы, давши тебе дорогу
Через мост которого нету.
И нет больше журчащей речки,
Только старые ивы помнят
Эту мельницу и плотину,
Что здесь выстроил древний мастер.
Тут осталась аллея вязов...
И не смог затоптать кустарник,
Той, теперь небольшй дорожки,
По которой скакала лошадь
С амазонкой в шуршащем платье...
А когда опускался вечер,
То ложились седые тени
Этих вязов на экипажы
На дормезы и на кареты,
На растущие в парке клены,
На гулявших в тени влюбленных...
Этим липам давно когда-то
Приходилось царапать окна
На втором этаже, и глядя
Видеть свадьбы, разлуки, смерти,
Видеть страшное опустошенье,
Когда барин был арестован...
Человеческа их усталость,
Их когда-то тут стриг садовник,
Вечно пьяный и недовольный,
Что они опять вырастают,
И опять затеняют залу,
Но теперь им уже не до роста -
Их время остановилось
К ним, как к людям приходит старость...
Точно руки ,их ветви помнят,
Будто пальцы слепого,помнят,
Стены в бездну ушедших комнат,
Свет, и синие силуэты,
И веселый гул в анфиладах,
И оркестр музыкантов мертвых...
До сих пор они все боятся,
Заглянуть в те окна, в которые
Сотню лет уж никто не смотрит,
Сотню лет уж никто не помнит..
...Вот еще дубы на погосте,
Точно в черном тихие гости,
Собрались на печальную тризну,
На холме, надо всем возвышаясь...
Их Святой посадил когда-то
Много- много назад столетий,
И, изрекши :"Да будет церковь"
Крест Святой поставил меж ними...
И какой -то далекий предок
Приезжал сюда со дружиной
И срубил здесь "церквицу малу",
В один день срубил, по обету.
Тогда не было тут усадьбы,
Тогда не было даже дома -
Только чистое тихое поле,
Только трое дубов на холме
До сих пор они это помнят,
Пять столетий жива их память
До сих пор они безутешны,
И кривы их голые руки,
И на теле у них мозоли ...
...Только каркает старый ворон,
Что-то древнее напевая,
И они в ответ ему шумом,
Точно вздохом тяжелым , вторят...
Три желтых червивых дуба -
Три огромных червивых тома -
Три книги об этом месте,
Три повести проколений...
Я встаю перед ней на колени -
Перед памятью этих деревьев...
Я учусь читать по деревьям,
Шелестя листом, как страницей,
Я читаю по взмаху веток
По смоле что вином струится...
Где уже закончилось время,
Остается одна лишь память -
Остается память деревьев....
5.04.2003 г.