Предисловие
В последнее время мне часто приходится встречаться с людьми, которые вдруг начали писать стихи и пишут воистину неудержимо. К сожалению, пописав совсем недолго и не попытавшись поучиться у мастеров или классиков, они несут свои опыты в редакции и литкружки, где эти самые мастера им чаще всего говорят: «Надо работать!». Когда обескураженные «новые поэты» спрашивают, как же работать, им отвечают: «Надо обогащать словарный запас», «учить теорию стихосложения» или что-то в том же духе. Происходит это потому, что попасть в круг поэтов очень сложно. Чужих там очень плохо воспринимают: в них видят одни лишь недостатки, которые, кстати, легко прощают своим.
Мне приходилось и приходится читать нотации начинающим поэтам и поэтессам. На слух, видимо, это воспринимается плохо. Многие попросту уверены, что такой учитель несправедлив к хорошему человеку и надеются найти более справедливого. Кое-кто продолжает упорно писать, плюнув на все советы и заветы. Но некоторые согласны выучить азы поэтической грамоты. Вот для них-то я попытаюсь кое-что написать.
Во всяком ремесле есть свои законы и правила. Кроме того, всякий пожелавший стать мастером своего дела обязан научиться совершенно свободно владеть приемами, инструментами и материалом. Какие же материалы у поэтов? Основной материал — слово. Им надо владеть совершенно свободно. У поэта должен быть большой запас слов и оттенков этих слов. Приемы же — это владение размером. Русское стихосложение опирается на пять основных размеров: ямб, хорей, дактиль, анапест, амфибрахий, которые, кстати, достались нам от очень древних греков.
Стих, стопа, ритм, рифма
Но сначала надо сказать, что существуют еще совершенно необходимые понятия, которые нужно усвоить: стих, стопа, ритм, рифма. Стих — это одна строка стихотворения, которая может венчаться рифмой: «Мой дядя, самых честных правил», «О любви не говори…» и т.п. Стопа — это часть стиха, которая определяется ритмом. Ритм в русском стихосложении задается чередованием ударных и безударных слогов. Ритм и стопа не всегда совпадают с разбивкой стиха на слова. Вот, например, если мы расставим ударения в стихе «Мой дядя», то получим …. Но сначала договоримся, что на письме вместо слога мы будем ставить тире. Тогда строка Онегина запишется так: — — — — — — — — — . Теперь выделим знаком плюс ударения на этих девяти слогах:
— + — + — + — + —. Так мы получим ритм стиха. Легко увидеть, что ударных слогов четыре и что ударные слоги — чётные. Тогда можно выделить стопы, в которые войдут один ударный и один безударный слоги: — + // — + // — + //— + // —.
Ямб
Следовательно, перед нами четыре стопы и одна неударная половинка, которая стопу не образует. Размер все равно считается лишь по ударным слогам. Итак, стопа из двух слогов с ударением на втором слоге называется ямбом. Это перед нами четырехстопный ямб: 9 или 8 слогов все равно. Действительно, в следующей строке Онегина их восемь: Ко-гда // не в шут// -ку за //-не-мог. Получим: — + // — + // — + // — + .
Ямбы могут быть и одностопные, и многостопные, так сказать — все зависит от мастерства автора и его воли. В качестве примеров приведу свои стихи из цикла-драмы «Аэлита»:
Кратер с ядом — душа
Моя,
И живу я, душа,
Тая…
Здесь вторая и четвертая строки — одностопный ямб. А вот пример двустопного ямба:
Дикар//ски гру//бо
Целу//ю гу//бы …
Пример трехстопного ямба возьму из своей книги «Выбор»:
Удастся ли уснуть —
Опять ведь не придётся!
Вновь будешь где-нибудь
Один на дне колодца. …
Запишем в виде тире и плюсов первый стих: — + // — + // — + . Тут, строго говоря, вторая стопа как бы безударная, потому что слово «ли» почти не произносится с ударением. Второй стих: «Опять // ведь не // придет //ся» формализованно выглядит так: — + // + + // — + // — . Здесь вторая стопа состоит как бы из двух ударений, но они произносятся слабо и на определение ритма не влияют.
Пример пятистопного ямба:
Безделье было выгодой моей,
Все остальное падало в убытки …
Теперь можно сказать, что не всегда в стопе наличествует полный набор ударений. Вот посмотрим: Без-дель-е бы-ло вы-го-дой мо-ей. Запишем это в стопах:
Бездель//е бы// ло вы// годой // моей.
Теперь запишем с тире и плюсами: — + // — + // — + // — — // — + . Видно, что четвертая стопа вообще безударная. Но это не имеет решающего значения для определения размера.
Наконец, приведу пример и шестистопного ямба:
Тобой заполнены мои бессонницы
И мысли заняты одной тобой,
И плохо дышится, и тихо стонется
В любую ночь мою и в день любой…
Возьмем первый стих: «Тобой // запол//нены // мои // бессон//ницы» и представим его формально: — + // — + // — — // — + // — + // — —. Следовательно, добрых две стопы здесь безударны. Ясно, что стих может вмещать и 14, и 16 слогов, и более, но примеров у меня под рукой нет.
Хорей
Понятно, что двусложная стопа может иметь ударение на первом слоге, и тогда перед нами хорей:
И куда ни кину взгляд —
Всюду море урожая.
Дождалась ты, Русь святая, —
ХлЕбы землю тяготят.
Формально это: — — // + — // + — // + ( первый стих);
+ — // + — // — — // + — (второй стих).
Это 4-стопный хорей, причем в первом стихе последняя стопа — усеченная. Но опять-таки это не имеет решающего значения. Ясно, что у поэтов существует выбор:
от 1-стопного до n-стопного хорея.
Подчеркну особо: эти два размера существуют не для того, чтобы писать непременно в их рамках. И даже необязательно садиться и говорить: «Вот сейчас я буду писать хореем». Нет, поэту сначала приходят на ум и сердце строки. Он их живо записывает, не думая вовсе, что это за размер. Но вот что обязательно: если уж получился ямб, так пусть и дальше все будет таким же ямбом, т.е. в пределах одного стихотворения. Если получилось сочетание двух ямбов, тоже пожалуйста, но строго выдерживая эту последовательность. Сошлюсь на свои строки опять-таки (чтобы не рыскать в поисках):
Когда я жду
Условленного дня,
Страх, как в бреду,
Преследует меня.
Это сочетание двух ямбов — 2-стопного и 3-стопного, и все стихотворение строго выдержано в этой ритмике.
Для начала каждому новичку необходимо строжайше выдерживать число слогов, ритмику, размер, стопность. Это — техника поэта, его инструментарий, его клавиши, по которым надо научиться бить вслепую, как это делают пианисты, как это делают наборщики текстов.
Рифма
И совершенно обязательно каждое окончание стиха должно быть (если это не белый стих) зарифмовано. Рифма — это созвучие. Созвучие в стихах обеспечивается повтором окончаний. Вот как выше: «жду — в бреду», или «урожая — святая». Что же считается «нормальной», допустимой рифмой? Классические рифмы, рифмы 19-го века, были очень строгими созвучиями. Вспомним рифмы начала «Онегина»: «правил — заставил», «занемог — не мог», «наука — скука», «ночь — прочь», «коварство — лекарство», «забавлять — поправлять». Оттуда же к нам пришли рифмы к слову «любовь»: кровь, вновь, новь, бровь и пр. Отклонение от такой строгости считалось поэтической слабостью.
Но слабостью стихов не считалось рифмование глаголов. Вот как это выглядит в начале пушкинской поэмы «Граф Нулин»:
Пора, пора! рога трубят;
Псари в охотничьих уборах
Чем свет уж на конях сидят,
Борзые прыгают на сворах…
Здесь рифмы: «трубят — сидят». И следом: «обозревает — сияет», «гарцует — пирует».
Но в наше время рифмовать глаголы особенно типа «бьют — дают», «стремлюсь — молюсь» считается признаком плохого поэтического вкуса. Приведу стихи начинающей:
Моя любовь к тебе безмерна,
Тобой живу я и дышу.
Ты, как родник с живой водою,
Что в сердце я всегда ношу.
Речь в ее стихах идет о России. Но вот сразу же «типичные ошибки для начинающих»: глагольные рифмы «дышу — ношу» и полное отсутствие рифм в 1-й и 3-й строках. Любой издатель и редактор скажет, что над техникой автору надо «работать и работать». Но, как выяснилось, она просто не знала, что эти правила надо соблюдать.
Как же быть, если того нельзя, этого «неможно»? Рецепт очень простой: не ставьте «Любовь» в конец строки, — иначе придется повторять тысячи раз употребленное. На худой конец, поставьте это слово в родительном падеже, и тогда вполне прилично прозвучит что-нибудь вроде: «Ее ты старой не зови, Пока она полна любви». Тогда к этому слову можно будет взять в созвучие множество глаголов: установи, призови, лови, плыви и пр.
Речь не идет о том, что глаголы с глаголами вообще не рифмуют. Рифмуют, и часто. Но очень в меру. И еще один совет-завет: глагольные рифмы очень даже допустимы, когда берутся слова, совпадающие в двух слогах и более: «И этим делом занимаюсь я, маюсь я» (Райкин пел). Приведу также и свое четверостишие («Выбор):
Стихи слагаем для народа,
А в нем — «застой»:
Он слишком занят огородом
И суетой.
Он, бедолага, «выживает» —
Ему не зря
Все те, кто «строчки вышивает», —
«До фонаря!»
Тут даже можно считать изыском горького юмора созвучие «выживает — вышивает», когда совпадают практически все буквы, но смысл слов сильно разнится.
Итак, ямбы в цифровом виде выглядят так: 2, 4, 6, 8, 10 (ударные слоги); хореи, соответственно, так: 1, 3, 5, 7, 9, 11 (или вариантно: 2, 6, 8, 10 …
1, 5, 9 , когда ударения отсутствуют).
Дактиль
Само собой понятно, что стопа может состоять и из трех слогов, и тогда перед нами дактиль, амфибрахий, анапест.
Дактиль — это стопа из трех слогов с ударением на первом слоге. Чистыми дактилями писать по-русски чрезвычайно трудно, а вот ставить дактиль в конец стиха очень даже возможно. Словом, может быть удачным сочетание ямба или хорея с дактилическим окончанием. И вот тут мы получаем большое облегчение: точное созвучие ныне совсем необязательно, особенно в дактилических рифмах. Главное — ударная гласная и при ней одна согласная, а последней слог может не совпадать. Сошлюсь опять на себя («Вязи». Речь о том, что поэта постоянно коллеги заставляют писать поздравления милым дамам и прочим, коль уж «у тебя получается»):
За какие же грехи
По любому случаю
Проливаю я стихи,
Как слезу горючую?
И какой от рифмы прок
Для глухих ценителей?
Нет, рифмуй вдоль-поперёк
И скоропалительно! …
Итак, тут дактилические рифмы: «случаю — горючую» и «ценителей — скоропалительно». В первой паре созвучие: «-учаю — -ючую». Почему оно допустимо и даже более того? Потому что фонетически заударные гласные «редуцируются», т.е. сокращаются в произношении, и становятся почти сходными. Строго говоря, фонетически «ю» — это «йу», а «у» второго окончания превращается полугласный типа старого «ъ», твердого знака на конце слов: Новосибирскъ, где он не то полу-«о», не то полу-«а», по старым нормам произношения.
Сложнее со второй парой созвучия: -ителей — -ительно. Здесь совпадают два «итель», потому что «е» смягчает, как мягкий знак, окончание первого слова. А вот окончания не совпадают: «й — но», но на слух это вполне терпимо, потому что — дактиль! «А он и в Африке — дактиль!»
Теперь посмотрим, с чем же эти дактилические рифмы здесь сочетаются. Первый стих: «За какие же грехи» — это: + — + — + — +. Семь слогов, ударные — 1, 3, 5, 7. Значит, это 4-стопный хорей. Второй стих: + — + — + — —. Это опять-таки хорей, но с дактилем, «съевшим» четвертую стопу. Но если последний слог произнести с ударением, будет чистый 4-стопный хорей с усеченной последней стопой.
Какая же «мораль» из этого вытекает? Да та, что богатство сочетаний у поэта не меньше, чем у композитора. Это — раз. И то, что поэт тоже творит музыку — это два! А на тему «чистых дактилей» можно сочинить что-нибудь вроде признаний ветерана, которого угощают сердобольные люди:
Старыми ранами хвастая,
Чарочку видывал часто я.
Здесь во втором стихе: + — — // + — — // + — — // конечное «я» тоже совершенно безударно.
Амфибрахий
Амфибрахий, по-гречески «краткий с обеих сторон» (у греков не было рифм и наших ударений — были долгие и краткие гласные), — это стопа из трех слогов с ударением на втором слоге. Приведу пример из «Аэлиты» (сонет 41, шуточный):
О губы любимой — кровавые губы,
О зубы любимой — жемчужные зубы!
Ресницы любимой — как бархат портьеры:
Приспущены в меру, подкрашены в меру.
Глаза — словно омут, всегда поражаюсь:
К нему приближаясь, я в нем отражаюсь!…
Проверим на схеме: — + — // — + — // — + — // — + — (первый стих). Это, следовательно, 4-стопный амфибрахий. Легко проверить, даже на слух, что размер выдержан. Словом, название только страшное, а суть совсем простая.
Анапест
Анапест — это трехсложная стопа с ударением на последнем слоге. Сошлюсь для примера опять на «Аэлиту»:
Я жениться успел, не любя,
Но почти не жалею о том,
И вдруг весть принесли от тебя
В мой недавно покинутый дом.
Прочитал я открытку твою —
Стало грустно на пару минут …
Интересно: живут ли в раю
Те, кто рядом с тобою живут?
Посмотрим первый стих: «Я женить//ся успел// не любя» ("я" здесь как бы совсем безударное). Формально это: — — + // — — + // — — +. Следовательно, это трехстопный анапест. Последний стих, кстати, читается как некое единое слово:
Текторя-домстобо-юживут.
Анапест очень годится для элегических, грустных стихотворений (здесь тоже грусть и драматизм, поскольку «Аэлита» и есть драма в стихах).
Примечание. Очень часто уже на стихире приходится многим объяснять суть законов стихосложения. Опытные, - промолчите, это не для вас!
Есть чуток еще, но "книга" недописана. Прошу прощения. Карин
А это было набросано десять лет назад для молодых школьниц, подруг моей дочери...