В центре галактики – чёрный провал, дыра
в шкуре пространства, созвездий крупная соль
выступает на перекрученных космах.
Над воронкой вьётся звёздная мошкара,
унесённая ветром с окрестных солнц,
спящим зверем ворочается космос.
Постепенно засасывая в круговорот,
от слонов по спирали спускаясь к трём
китам, с их жадно развёрстыми пастями,
дыра выворачивает наоборот
небулу, бросив её во вселенский Мальстрём,
даже свет искривляя чёрными пальцами.
Время растянуто в бесконечной агонии,
истекая в бездонный пробой космогонии.
В моём микрокосме тоже такой пробой,
чёрной точкой на белом листе, и я
проколот насквозь острой иглой,
в области солнечного сплетения.
Мотыльком с осыпающейся пыльцой
душа на булавку наколота,
и дрожит, скукожившись перед лицом
пустоты абсолютного холода.
В эту микро-дыру, в чёрную бездну,
вороночку антрацитовой тьмы,
втягивается душа. Там исчезнут
и всё, что есть Я, и всё, что есть Мы:
запах цветов, детские сны,
лица любимых, тёплая пыль,
звуки гудков, трель соловья,
солнечный свет, мягкий ковыль,
рук теплота, капли дождя,
и стихотворная строчка...
...чтобы спрессованной в точку,
взрывая свою тюрьму
творящим вселенную словом,
пробить слепящую тьму
и вспыхнуть сверхновой.