Береги этот город за нас двоих.
Мостовые, что стерли мне ноги в кровь,
пересохшие колодцы дворов сырых
береги. Чтобы я не вернулась вновь.
Батюшка-Питер бока нам повытер,
выколол глазки, да руки связал.
Лишь зов материнский, лишь плач материнский
со дна, из колодца, меня поднимал.
Сырая обитель, гнилая обитель -
мой дом где-то между путей на вокзал.
Лишь зов материнский, лишь плач материнский…
Ты встретил дождем и дождем провожал.
Батюшка-Питер слезы нам вытер,
выколол сердце, да кожу содрал.
Ты будешь мне близким. Всегда. Очень близким.
Куда бы ни шел ты, куда б ни бежал
по грани по тонкой…
Ты выживи только.
Повсюду вода.
Из болота вода.
Я тебя занимала на время,
а себя отдала навсегда.