освобождённый мудростью открытий,
на всё смотрел с такого далека,
что видел ход разбуженных событий,
для всех других невидимый пока.
но толковать вселенское движенье
не рисковал упорно, до поры,
когда никак земное притяженье
его не сможет сдерживать порыв.
он был крылат не вызубренным знаньем
секретов всех естественных наук,
а удивлённым, чудным узнаваньем
простых вещей, живущихся вокруг
своим другим, неспорным, неболящим,
ему дающим воздух для глотка,
пока сойтись не сможет с настоящим,
и на себя взглянуть издалека.