Просторная комната, изжелта-синие тона, мягкая мебель. Солнечный свет, падающий из широких окон, и непривычное тепло рядом. Это она, я знаю... я сижу на мягком диване, а рядом она. И это непривычное тепло, исходящее от нее, греет скорее душу, чем всё остальное. Хочется взлететь и раствориться в этом ярком белеющем солнечном свете, что излучает непонятный шарообразный объект, висящий в небе за окном. И вдруг - порыв, сумасшедшее желание покрепче обнять её, единственную, возможно даже любимую... обнять и прижать к себе, так, чтобы чувствовать биение её сердца и вдыхать аромат её волос. И этот порыв, этот взрыв внутри меня, который словно рвёт на части сердце и насквозь пронзает душу копьем пылких чувств... я перестаю себя контролировать, а этот свет... он становится ярче и бледнее, заполоняя собой не только комнату, но и меня тоже. Стены и мебель растворяются в этом ярком свете, который, кажется, забирает у меня последнюю радость - её. Ту, что всё еще рядом со мной. И пусть от ужасно яркого света я ничего не вижу, но я всё еще ощущаю тепло, исходящее от нее. Я хочу вечно сидеть рядом с ней, пытаясь прижать к себе. Но почему-то это у меня не получается. Почему?
Почему?!
Я открыл глаза и яркий ослепляющий свет сменился густой темнотой. Постепенно я начал различать узоры на обоях... но стоп. Что это? Сон? Но ведь это было настолько реально... тепло постепенно отпускало меня, отдалялось и наконец исчезло. Я зажмурился от охватившего меня отчаяния и снова открыл глаза лишь тогда, когда перед ними поплыли фиолетовые круги, сменяющиеся желтыми полуовалами.
Перевернувшись на другой бок, я попытался заснуть и прогнать это ужасное чувство одиночества. Не вышло. Прошло пять минут, а может и несколько часов, прежде чем я осознал, что больше не засну. С тяжелым сердцем я сел в кровати. Одеяло соскользнуло с колен и край его свесился на пол. Посидев так минуты две, я отшвырнул одеяло в сторону и оно бесформенной грудой легло к стенке. Так же, как и я некоторое время назад.
Опустив горячие ступни на холодный линолеум, меня немного отпустило. Остыл, можно сказать. Ногой я нащупал мягкие домашние тапочки и одел их. Так, в одних трусах и пушистых тапках я отправился на кухню, руками натыкаясь на стены, в темноте прокладывая себе дорогу. Добравшись до кухни, я нащупал ночник и включил его. Небольшой участок комнаты озарился тусклым оранжевым светом. Налить в чайник воды, с грохотом поставить на плиту - всё это не заняло у меня много времени. Синим цветком загорелся газ под дном чайника. А я сел на стул, облокотолся о скатерть и уперся небритой щекой в ладонь.
Она не выходила у меня из головы. Я не мог не думать об этом загадочном сне. А возможно ли, что он вещий? Не исключено. Это и утешало моё воспалённое сном сознание. Наконец дикое отчаяние прошло и у меня отлегло от сердца. Быть может, не так уж всё и грустно. Всё впереди, а что именно - время покажет.
На землю меня вернул свист чайника. Я налил кипяток в кружку, туда же насыпал крупнолистовую заварку, три ложки сахара и хорошенько всё это перемешал. Подумав, я полез в навесной шкаф и извлёк с одной из полок флакончик с валерьянкой. Откупорил его и вытряс в кружку с чаем десять капель. Говорят, помогает. Через силу вливая в себя подостывший чай с привкусом валерьянки, глотая крупные чаинки и давясь ими, я почувствовал, что глаза закрываются и меня тянет забыться хоть каким-нибудь сном. И желательно сном без снов, как бы странно это ни звучало.
Оказавшись в кровати, я не стал натягивать на себя одеяло. После чая мне всё еще было достаточно жарко. Вместо этого я просто закрыл глаза и расслабился. Постепенно я погрузился в сладкую полудрёму, а затем и вовсе провалился в небытие сна.
Просторная комната, изжелта-синие тона, мягкая мебель. Солнечный свет, падающий из широких окон, и непривычное тепло рядом.
Всё вернулось на круги своя. И снова мы вместе. И снова мне не даст покоя несуществующий солнечный свет...