С нагорных пастбищ возвращаясь вниз, домой
бредут коровы, в тишине лугов -
мычанье; одуванчик и чертополох
сверкают как лампады под луной.
Ночной зловещий ястреб высоко взлетел
и молнией с лазоревых небес
атаковал добычу. Темный лес
таинственно затих, а ветер спел
мне на ухо ноктюрн. Сверчок в густой траве
стрекочет по-домашнему, исправно;
тростник свистит свирелью в тишине;
лягушки квакают в оркестре Пана.
Зажглась одна звезда, затем вторая…
На землю опустилась ночь святая.
Archibald Lampman
Evening
From upland slopes I see the cows file by,
Lowing, great-chested, down the homeward trail,
By dusking fields and meadows shining pale
With moon-tipped dandelions. Flickering high,
A peevish night-hawk in the western sky
Beats up into the lucent solitudes,
Or drops with griding* wing. The stilly woods
Grow dark and deep, and gloom mysteriously.
Cool night winds creep, and whisper in mine ear.
The homely cricket gossips at my feet.
From far-off pools and wastes of reeds I hear,
Clear and soft-piped, the chanting frogs break sweet
In full Pandean chorus. One by one
Shine out the stars, and the great night comes on.
*Типографская опечатка - gliding