И снова вернулась в Змаргад женщина с лунной кожей,
Лозой живой, виноградной скользнула в прохладу ложа.
Вновь набухал печалью оливковый шепот ветра...
Под шелковой темной шалью она была незаметна.
Сливалась с убранством спальни, виделась мне земною, -
В лиловой опочивальне я слушал с ней шум прибоя,
Глядя сквозь сумрак сада на желтый маяк портовый...
Струился бальзамом ладан, сочился через проемы
Дверей и открытых окон под кипарисов кроны...
Тугой непослушный локон выбился из-под короны
Прядей умело свитых, упруго упал на шею...
Я был лишь одним из свиты, но в ночь оставался с нею.
Напевом мягким дудука, голосом чуть гортанным,
Тембром глубокого звука, кем-то почти постоянным,
Тем, кто творил искусно иллюзию ее царства, -
Ей было порою грустно вне моего государства.
Илл.: Nell Fallcard