Рождали песню горе
и веселость.
И у господ считалось, и у слуг,
Что песню держат
и душа, и голос,
И чувство ритма,
и, конечно слух.
Отогревала песня
в стылый вечер,
Была сильней
и стали, и свинца!
А пел Шаляпин –
в храме гасли свечи!
А пел Нечаев, и рвались сердца!..
Потом настали времена иные.
Пошла времен лихая полоса.
Подмяли песню
шулера шальные,
И – с песней
раздружились голоса…
Мир сотрясали
бомбы и петарды,
Немые звезды падали с небес,
А хриплой песней
завладели барды,
Но – были
и Шульженко, и Бернес!
Потом мотив от песни отлучили
Без голоса и слуха репачи,
Кроссовками
под барабан сучили,
бубня свою белиберду в ночи.
Небритые кумиры -
титомиры
И децлы накалялись до бела…
Но песня, словно
благовест над миром,
Рождалась, воспаряла.
И плыла!