После смерти отец
упражняется скрупулёзно,
пока не зазвучит
Бах во сне филигранно,
и больше не будет слышно
смены регистра, стука педалей,
или клацанья
ногтя по клавишам…
он прерывается
только, чтобы пустить метроном,
или глотнуть чая со льдом…
но что это за старик,
в халате (точно таком же),
слушает, нахохлившись,
как никогда, критичный,
в глубине опустевшей комнаты?
(с английского)
INTROIT & FUGUE
by D. Nurkse
After death, my father
practices meticulously
until the Bach is seamless,
spun glass in a dream,
you can no longer tell
where the modulations are,
or the pedal shifts
or the split fingerings . . .
if he rests
it’s to wind the metronome
or sip his cup of ice . . .
but who is the other old man
in the identical flannel gown,
head cocked, listening
ever more critically,
deeper in the empty room?