Вдоль по Бриньковской станице,
Лыс, очкаст и неказист,
Торопя в колесах спицы,
Едет велосипедист.
Едет утром, днем и ночью.
Курс – то запад, то восток.
Хаты сбоку – многоточьем.
За спиной висит мешок.
Что ты, дядька загорелый,
Вдаль везешь сквозь ширь полей?
Может, деткам карамели?
Или теще пиzдюлей?
С мухоморами корыто?
Пуд копченой колбасы?
Или, может, инкогни'то
Спер с кукушкою часы?
Кто ж их знает, бриньковецких, –
Ведь, поди, не мало лет,
А гоняет не по-детски
Трехколесный лисапед.
Как к говну ассенизатор,
Мчится, выпучив глаза...
Может, глючит навигатор?
Отказали тормоза?
Видно, что-то сердце гложет.
Жить спокойно не дает.
Может, курс валют тревожит?
Или моль подмышки жрет?
Обогнав немного дядьку,
«Ты куда?» – спросил его.
Он смахнул слезу украдкой.
Не ответил ничего.
Развернулся у колодца.
И в обратный двинул путь.
Над станицей песня льется.
Невеселая чуть-чуть.
Может, он родной госдуме
Посвящает свой пробег?
Иль мечтой о крупной сумме
Движим этот человек?
Нам неведомо... Педали
Крутит грустный пилигрим.
Остановится едва ли...
Ну и ладушки – бог с ним...
10. 8. 2012