Вновь куришь ночь обрубками хвоста,
ты – феникс и давно попрал законы.
Лягнула вечность козочка с моста
– устала лбом чугунным бить поклоны.
И рвут вуали смысла, как плеву,
пропащие ничейные создания,
читаю бред поэтов и реву,
– температурят старые предания.
Дыханьем оживляли зеркала
седые незнакомки в горностаях,
мои познания жизни, как мелки –
раскрошатся, поблекнут иль истаят.
Нашаровая мутность, как туман,
иная плотность крошит измерение.
Пан – покурить и сразу же пропал,
– лишь женское чарующее пение.
Толчками уходила из-под ног,
не почва, жизнь сама, но в горстке пепла
птенец уже взошел цветком, он смог!
и в тлене двух заветов мудрость слепла.
Художник скажет бородатый тост,
и захлебнутся гости жаркой водкой,
и девочка прорвет пуантом холст,
и снова шар бетонный станет лодкой.
12 августа 2012