Совместно с Ю.Яворовским
Переполох. Привычка к легкой службе – само по себе уже измена,
Затаи дыхание, пусти стрелу с ядом. Свобода слова возможна,
лишь когда рот врага заткнут сталью. Это мой город, моя Ойкумена,
пришвартованная к надеждам… ведь слежкой наполнена дрожь, сон тоже.
Доверчивый простак на пути – изменчивый ветер, запоздалый тычок.
Я сам запутан, не принимаю краха, но трезв тем не менее.
Ты вытираешь об ветошь мира холодную душу, словно ложь или нож.
А мне ни к чему понимать причины. Эй, бродяга, ты чё…?
Спицы колес завалившейся, как Небо, кареты дробят воздух и дым,
так мельтешит всё, что ты подшил подкладкой плаща к жизни, свершил…
утоляя жажду детских обид, в вспышках, выхваченных факелами
из гротескных страхов горожан. Глотни браги, черной прокисшей…
ты не станешь умнее, но желудок и слеза станут объемней и чище.
Смотри, обезумевший страж. Полукруг Вечности виден в его алебарде.
Подножка, хрип, плеснуло влажным… вот так я скажу – красочно сложат барды.
Вперед и вниз по ржавой трубе – нам будут рады, да и вообще…пора бы…
Пусть соблазны стынут, прикрой спину – последний рывок, удар, шлепок.
Фонари – очаги проблесков уюта, чередуют мысли, но не стоят веры,
здесь слишком темно, приготовь прощение и меч – я иду первым.
А народ? Что народ, тут бурно и пьяно изгажены мечты. Каменный мешок.
Твои претензии к власти, без мазы, безучастны. И, если остались силы ждать,
чеши отсюда, прыгай в люк, двигай по коридорам подземелья Тауна.
Искать будут мертвых, добивать, и дыбы избегнут павшие. Ночная рать
выдохлась, нас поставили против скорби, сожравшей нутро. Луна одна
запомнит твои прыжки, молчаливый смех и последнюю рану. Всё. Пора нам.
Короли меняют маски и актеров, издают указы и шлют солдат на войну.
Что не угодно львам и змеям, скидывают на откорм свиньям и баранам.
Ладно, подожди возле колодца, слышишь, помни клятвы и стой тут…
Пока время затягивает ворот, я обернусь крысой закона и хвосты сплету.
11 августа 2012