Я странствовал по миру много.
Бывал я всюду, там и тут.
Тебе, мой друг, за пинту грога
Могу поведать что-нибудь.
Ну что ж, поклон и благодать,
Я стар уже и кровь не греет,
А алкоголь способен дать
себя почувствовать сильнее.
Итак, давным-давно (как нынче в моде),
в далекой-предалекой( отсюда пехом час)..
Я был одет тогда не по погоде,
А тут пещера – в самый раз.
Ну, в общем, я развел костер.
Сижу, сушу штаны и порох,
В то время слух мой был остер,
И я услышал странный шорох.
Мгновенье. Всматриваюсь в тьму,
В мозгу всплыла картина Гризли,
И если, братец , по уму
Валил б, покамест не загрызли.
Но нет! Я был голодный… как сейчас,
И правду молвлю, без прекрас,
Готов был драться хоть со львицей….
Ага… барашек с чечевицей…
Ах да! Штаны я снял с огня,
Взял факел, меч и пистолет,
Да и немного погодя,
Пошел искать себе обед.
Крадусь как тень по коридору,
На стенах изучая письмена.
Сужаясь, он ведет под гору,
По потолку скользит спина.
Потом пришлось сложиться вдвое,
Но вскоре стены растворились
Во тьме, и тут услышал дикий вой я,
Аж ноги чуть не подкосились.
И словно чуя мозга сладость,
Ко мне из тьмы со всех сторон
Полезла нечисть, прочая гадость,
Толпою воя в унисон.
Придя в себя от удивленья,
Я выхватил свой меч из ножен,
И побежал искать спасенье.
Ведь жив лишь тот, кто осторожен.
Я бегал час, по меньшей мере.
И знаешь, что скажу, мой друг?
Что это вовсе не пещера!
Тогда я понял это вдруг,
Когда уткнулся в помещенья,
Возможно комнаты жилые.
Мне было пофиг в то мгновенье,
За мною зомби гнались злые.
Но наконец-то, справившись с волненьем,
Нашедши место в глубине,
Вновь смог собрать я в единенье
Свои все мысли в голове.
И вот тогда припомнил книги,
Те что в садике читал.
Там был злодей с ужасным ликом,
Что мертвых к жизни призывал.
Пускай то сказка, в ней намек,
И я пошел искать злодея,
При каждом шорохе хладея,
И норовя спустить курок.
Как ни старался красться тихо,
Два раза все же мне пришлось
Сразиться в схватке с зомби лихо,
Но, слава богу, обошлось.
Руки, ноги, все на месте,
И штопать тело не пришлось,
И это, парень, хоть ты тресни,
Не понял, как мне удалось.
Что было дальше? Слушай.
Бродил по комнатам во тьме,
Мечтая лишь о ванне с душем,
И мясе, жаренном в вине.
Мои блужданья завершились
Стальною дверью на замке.
И из-за оной доносились
Слова на странном языке.
Я постучался, там умолкли.
Просил открыть – не помогло.
Чрез пять минут ужасно долгих,
У них от жопы отлегло,
И дверь открылась. А оттуда
В меня стремглав летит топор!
Всю жизнь я вспомнил в ту минуту,
И ужасаюсь до сих пор.
Мне повезло, конечно, жутко.
Метатель видно весь дрожал,
Перепугавшись не на шутку.
Я ж обух лбом своим поймал.
Потом мы даже помирились,
Мне рассказали про беду,
Как здесь от нечисти укрылись,
Что скоро все с ума сойдут.
Затем же на клочке бумаги
Мне план подробный начертили,
И, дав хлебнуть крепленой браги,
Искать злодея отпустили.
Теперь же с планом и под мухой
Я был бесстрашен и силен,
И раздавая встречным оплеухи,
К цели топал словно слон.
Виновник этой страшной драмы
Найден был в конце концов.
Я ж не жалел свинца не грамма,
Чтоб он увидел праотцов.
Вокруг скакал, рубил с плеча,
Он на атаки отвечал –
Руками яростно махал,
Плевался ядом и кричал,
Пока к ногам моим не пал,
Обезглавленный нахал.
Я назван был тогда героем,
Был одарен рудой златою.
И пир горой и песни пели,
Не просыхали две недели.
Эй бармен! Подавай-ка счет!
А ты заглядывай еще.