Пронзает ночь звериный вой,
Опустошенный скорбью и презреньем.
Волку нет теперь пути домой –
Он сдохнет в одиноком заточенье.
Оскалив зубы, взвыв над миром,
В темнице злобы, лжи и мести
Наслаждаться будет смертным пиром.
И окровавленный на шее крестик…
Все, что осталось в памяти теперь –
Жалобный протяжный визг волчонка, почти младенца…
В порыве гнева вышибает дверь,
Убил охотника и вырвал сердце.
Вышел на дорогу - там женский силуэт,
И лапой вытер с морды следы кровавых кружев.
«За что?» - В испуге женщина ждала ответ.
«Мы волки… Но чем мы вас-то хуже?!
Вы убиваете нас и наших детей», -
Зверь кричал, почти навзрыд, -
«И я буду мстить до скончания дней…»
Вдруг прервался злобный рык.
Женщина, закрыв лицо руками,
Начала шептать, и доносилось резко в уши:
«Мы, люди, виноваты сами…»
Но ее никто уже не слушал.
И небо цвета ртути… Скорбит
Над исполнившим долг вожаком.
И может в сердце сейчас у того защемит,
Кто с историей этой знаком…