Жертвам репрессий.
Солнце к закату ложится устало,
с речки туман ловит луч паутиной.
Скромно взглянул и сошел с пьедестала,
скрыв за чертой загорелую спину-
прожитый день горизонт одолел.
Всполохи в небе жгут нити парчи.
В сон спотыкаясь,бредет не у дел,
ощупью прячась и жутко молчит.
Промысла ждет "воронок" за спиною.
Холодом веет со старой дороги.
Вот и беда золоченым конвоем
ладит тайком похоронные дроги.
Всполох погас, ноги ищут опоры.
Насмерть стоять или призраком вон.
Там далеко,чаем потчует скорый,
Пляшет чечетку шумливый вагон.
Там за окошком беснуется ветер,
дни пролетают, деревья,дома.
Льется вино в очарованном цвете.
Жизнь не итожит тюремный замах.
Снится иль явь.Воспаленные свечи
кровью слезят в черно-синей ночи.
Скоро и путь обозначится млечный.
Посох дороги,скорбя, застучит.
Пыль ли в глазах, или тьма катаракты.
Правда и ложь бьют поклонами лбы.
Ходят в железах конвойные тракты.
Рвет сокровенное черствая быль.
Черное небо молочница доит,
млечные капли созвездия кропят.
Всем суждено, но не всякий достоин.
Избранных ждет на Голгофу тропа..