НОВЫЙ РОЙ
Кто-то там
во что-то там
стреляет, стреляет
На воскресной улице: пиф-паф, пиф-паф.
Ревность? Она может ведь и кровь пустить,
И чёрными розами воздух расцветить.
Кто же и в кого же - пиф-паф, пиф-паф?
На тебя, Наполеон,
пики нацелены:
(Ватерлоо, Ватерлоо - где-то впереди!).
За спиной твоей квадратной
горбатый остров Эльба,*
Да снегЮ позади -
их ножи торчат, блестят,
И шуршат они, шуршат они...
Шуршат!
А руки в шахматы людьми играют,
На фигурках из слоновой кости - грязь, кровь,
Сапоги французов тяжело шагают
По лесам, болотам, по камню городов...
Золотые купола России отлетают, тают
В том камине жадности, где так далека
Цель... Рой пчёл скрутился в облачко и улетает.
Над Аустерлицем* облака, облака...
Рой за сотню футов на сосне. Рой тупой:
Голос Бога спутал со стрельбой!
Думает что выстрелы - это гром.
Рой ведь надо сбить, согнать - пиф-паф!
Гром, конечно, связан с имперским орлом.
Жёлтый пёс оскалился - гав, гав, гав!
Он рычит над белой костью - вот добыча:
Германия, Польша, Россия... Мало?
Пчёлы высоко. Футов сто. Непривычно...
Мягкие холмы - не зелёные, алые.
До размеров пенса сжались поля,
Покатились в роковую реку,* переправились...Отлично!
Пчёлы в чёрном шаре расшумелись не зря:
Рой - летучий ёж - иглы кругом,
С серыми руками человек, как всегда -
Между ними и мечтой о станции, о городе пчелином, о том,
Где стальным пантографам верны поезда...
Отходят, прибывают, нет конца стране...
Пиф-паф - падают, как камни из корон
На листву плюща в этой рваной тишине.
Конница. Артиллеристы. Тень Великой армии.
Алые лохмотья. Наполеон.
Вот она, победа - чем-то машет, машет.
Рой в соломенную шляпу сбит. Тишь.
(Эльба, Эльба - блямба на море!)
Гипсовые бюсты генералов, маршалов
Лезут в соты дворцовых ниш!
Ах, до чего же это поучительно!
По доске, обитой трехцветным тряпьём -
О, мать Франция! - В мавзолей внушительный,
В новый мавзолей* "идём, идём!"
Бессловесные тела шагают за телами,
Дворец слоновой кости на развилке сосны.
И человек
с серыми руками...
А улыбка так практична - не причём тут сны!
Это и не руки, - ковши большие, жадные!
"Они ж могли и заколоть меня!" Пиф-паф, пиф-паф...
"Ведь жала у них громадные,
как пики!
Может, есть у пчёл понятья "честь" и "свобода"?
Как проникнешь в тёмное сознанье диких?"
Наполеон доволен, очень доволен:
О Европа... О, тонны мёда!
7 октября 1962
Перевёл В.Бетаки
The Swarm
Somebody is shooting at something in our town
A dull pom, pom in the Sunday street.
Jealousy can open the blood,
It can make black roses.
Who are the shooting at?
It is you the knives are out for
At Waterloo, Waterloo, Napoleon,
The hump of Elba on your short back,
And the snow, marshaling its brilliant cutlery
Mass after mass, saying Shh!
Shh! These are chess people you play with,
Still figures of ivory.
The mud squirms with throats,
Stepping stones for French bootsoles.
The gilt and pink domes of Russia melt and float off
In the furnace of greed. Clouds, clouds.
So the swarm balls and deserts
Seventy feet up, in a black pine tree.
It must be shot down. Pom! Pom!
So dumb it thinks bullets are thunder.
It thinks they are the voice of God
Condoning the beak, the claw, the grin of the dog
Yellow-haunched, a pack-dog,
Grinning over its bone of ivory
Like the pack, the pack, like everybody.
The bees have got so far. Seventy feet high!
Russia, Poland and Germany!
The mild hills, the same old magenta
Fields shrunk to a penny
Spun into a river, the river crossed.
The bees argue, in their black ball,
A flying hedgehog, all prickles.
The man with gray hands stands under the honeycomb
Of their dream, the hived station
Where trains, faithful to their steel arcs,
Leave and arrive, and there is no end to the country.
Pom! Pom! They fall
Dismembered, to a tod of ivy.
So much for the charioteers, the outriders, the Grand Army!
A red tatter, Napoleon!
The last badge of victory.
The swarm is knocked into a cocked straw hat.
Elba, Elba, bleb on the sea!
The white busts of marshals, admirals, generals
Worming themselves into niches.
How instructive this is!
The dumb, banded bodies
Walking the plank draped with Mother France's upholstery
Into a new mausoleum,
An ivory palace, a crotch pine.
The man with gray hands smiles--
The smile of a man of business, intensely practical.
They are not hands at all
But asbestos receptacles.
Pom! Pom! "They would have killed me."
Stings big as drawing pins!
It seems bees have a notion of honor,
A black intractable mind.
Napoleon is pleased, he is pleased with everything.
O Europe! O ton of honey!