В садах разбИтной синекуры,
Взрастает молодь. Бьёт ключём,
Фонтан с алмазной амбразуры,
С Шампаня присланным вином.
Шипят мангалы сочным мясом,
И шоколады льют ручьём,
По кубкам, золотом объятым,
И по кувшинам с серебром.
Нагие девы, как весталки
Хранят огонь своих сердец.
И возжигают фимиамы,
В честь тех, чей дух совсем окреп.
Великий жрец, борец-понтифик,
Взирает с трона на братву.
Он снисходителен, он циник.
Ведь все дары - всегда ему.
Авгур пред ним, под стать плебею,
В златых оковах, первый нимф.
Дары пророчества Энея,
В заморских храмах все постиг
«Оракул в Дельфах» – априори,
Скупой, на восхвалений стиль,
Не смог стать в свите первой ролью,
Авгур – цепями всех затмил.
Наяды, нимфы, паны, вакхи,
И прочий ангельский народ,
Поют здесь песни. Брудершафты,
Здесь происходят круглый год.
К чему всё это представленье?
Проходит век пустых утех.
И Рим был всем – на удивленье,
Вот только Раб – не понял смех.