Время закусило удила.
Август задыхается от зноя.
И звонарь, пропив колокола,
Бредит, наслаждаясь тишиною.
Сладок яд и горек этот мед.
На изломе взлетов и падений
Полночь полоумную качнет
Пьяная жестокость сновидений.
Кто мне растолкует эти сны,
Эту цепь известий и безвестий?
Отчего так тихи и грустны
Небеса, рябые от созвездий?
Мир пронзен навылет изнутри.
В самолюбовании нелепом
Примеряют нимбы фонари,
Нежно богохульничая с небом.
И в хмельном брожении ночей
Ересь, сочиненную богами,
Прошипит разбуженный ручей,
Чешуей скользнув меж берегами.
Яростным смешеньем вер и вех
Горний мир преобразится в дольний.
И звонарь, проснувшись, прыгнет вверх
С рухнувшей на землю колокольни.