Ей было лишь двадцать, ему – сорок пять,
Он лекции вел у нее каждый вторник,
И незачем было о чем-то мечтать,
Она – молодая, он -старый историк…
Но месяцы шли, он все думал о ней,
И не было счета любовным запискам,
И потому было лишь тяжелей…
Хотя счастье было, казалось, так близко…
И вот как-то раз он увидел ее
С каким-то мальчишкой в соседнем подъезде,
«Ну что с нее взять», - подумал, - «Дитё»,
А сам утонул в своей боли, как в бездне.
На утро во вторник была тишина,
Когда грозный ректор впервые запнулся,
Своим седьмым чувством решила она:
А что если он в этот день не проснулся?
И бросившись с лекций, девчонка в пути
Всем силам на свете о нем лишь молилась,
Ей надо сказать было только «прости»,
Узнать то, что с ним ничего не случилось.
Но возле дверей, где собрался народ
В черных костюмах и траурных лентах,
Ей стало известно про страшный исход,
Что он не дожил всего час до рассвета.