Подснежник цвел и травы зеленели,
И легкой поступью по городу весна,
И солнца лучики нежнее пламя грели,
Но боли горестной утраты не до сна.
Я помню день тот, самый первый, как когда-то
Зашла я в дом, сказала робко: "Это он?"
Цвела улыбка на устах того солдата,
С которых позже доносился боли стон.
Все было трогательно, он мне полюбился.
Родной мой дядя, но, по сути, был мне другом.
Как ныне помню: каждым утром брился
До самого конца борьбы с недугом.
Как жаль, что он ушел. Совсем недавно.
Он был мне близок, я звала его Олежкой,
А он меня - Виктория. Забавно.
Всегда приветливо... с добрейшею усмешкой.
Таких людей, Господь, один на миллион,
За что же им судьба - такая мука?
Зачем же, Бог, юнцов из жизни вон?
А близким только слезы, скорбь, разлука.
Когда на смерть судьба вперед ведет,
Мы шею ниже, что же, будь что будет.
И снова молодость невинная падет,
Народ отпустит, только мама не забудет.
О чем же речь? Терять детей - отнюдь не сказка.
Кровавый след клеймом на прожитую жизнь.
Душа огнем горит, надежды ждет фиаско
И страшно больно слышать горькое: "Держись".
Потоки слез, глаза, наполненные скорбью,
Безликий мир, толпа людей безмолвно-черных.
Сжимают пальцами платки, а сердце дробью
От диких звуков женских плачей неуемных.
Рука в руке, молю прощения у Бога.
За что ниспослан мне такой тяжелый рок?
Где согрешила я? За что судили строго?
Сыны в ответе за родительский порок.
Позвольте, граждане, судьба судьбе не пара!
Зачем же смерть тогда связала их в одно?
За что родителям больным такая кара?
Пришел. Пожил. Ушел. Другого не дано.
Молитвы слезные, спасите наши души!
Я вас прошу... они имеют право жить.
Всегда легко чужие жизни рушить,
Вот только близким потом больно хоронить.