Здесь нищета почти за каждой дверью
Скулит голодным волком на цепи.
Лишь я один еще во что-то верю…
Какую ложь из боли ни лепи,
В душе других надежды слишком мало,
И мир горит в бессмысленном огне.
Его за прошлый век почти не стало,
И бледный конь в затылок дышит мне.
Неужто Бог спокойно спит на небе,
А, может, мы пренебрегаем им?
И наши дети молятся о хлебе,
Застыв безмолвно у родных руин.
И нет войны, и внешне все спокойно,
Но реки крови продолжают течь.
И все, что есть, пропахло этой кровью:
И летний дождь, и снег, и пыльный смерч.
Горят дома, и стон гудит протяжный
Над едким дымом алого огня.
И умирать уже совсем не страшно,
Куда страшнее Судного ждать дня
И обреченно плакать на могиле
Того, кто не дожил до тридцати…
Отец наш, это мы тебя забыли,
И Ты не хочешь к нам на миг сойти.
И на иконе Ты сжимаешь руку,
А это знак недобрый на Руси.
Не от Тебя мы терпим эту муку,
Забыв святое «Господи, Спаси».
И, задыхаясь, плачем от бессилья.
Не помним мы, что Ангел за спиной
У каждого стоит, расправив крылья,
Следит за нами, словно часовой.
Но верю я, что спящие проснутся,
От бед окрепнув, коим нет числа.
Нам нужно только истины коснуться,
Ведь в Божьем мире не бывает зла.