Боже мой, к хвале моей Ты не будь безмолвен,
Ибо грешничьи и лживые уста
Отворились, льют навет, лжив и многословен.
Их язык клевещет неспроста.
Окружили, и клянут злобными словами,
Без вины вооружились на меня.
Им любить бы и ценить, а они всё лгали.
Я молился ночью, среди дня...
Мне воздали за добро ненавистью, злобой.
За любовь мне отплатили клеветой.
Господи, поставь над ним грешника такого,
Одесную чтобы дьявол стал лихой.
Пусть, когда наступит суд, выйдет виноватым,
И молитва его будет в тяжкий грех.
И пусть жизненные дни будут слишком кратки.
Господи, лиши его Твоих утех.
Пусть достоинство его перейдёт к другому,
И сиротами пусть станут сыновья.
А жена вдовой пускай, выходя из дома,
Будет плакать, голосить, судьбу кляня.
Пусть, скитаясь в нищете, дети хлеба просят,
И да будут лишены своих домов.
Сколько есть его добра, всё пускай относит
Займодавцу, пусть всё взыщет в счёт долгов.
Пусть, что нАжил он трудом, заберут чужие,
Обкрадут пускай его презренный род.
Да никто не защитит в дни его лихие,
Да не будут миловать его сирот.
Пусть потомство навсегда сгинет, истребится.
Да изгладится пусть имя из родОв.
Беззаконие отцов пусть смутит их лица,
Помнится на протяжении веков.
Не изгладится пускай пред очами Бога
Материнский грех. Пускай они
Перед Господом всегда будут очень много
Горевать, в печали проводить все дни.
Он их память истребит на земле навеки.
Всё за то, что он не думал оказать
Милосердие тому, кто лишён опеки,
Только душу лишь его мечтал забрать.
Умертвить его хотел. Возлюбил проклятье –
Вот оно и приближается к нему.
А благословение не хотел узнать он,
Удалится оно скоро потому.
Он в проклятие одет, будто бы в одежду,
И оно вошло в утробу, как вода.
Кости пропитало так, как елеем свежим.
Одеянием пусть будет навсегда!
Подпояшется он пусть поясом проклятья –
Всех клевещущих уж участь такова.
Как враждуют меж собой неродные братья,
Так мне ранят душу злобные слова.
Но Ты, Господи, твори! Господи, со мною,
Ради имени святого Твоего!
Ибо милость хороша мне Твоя, не скрою.
Ты спаси раба скорее Своего!
Ибо беден я и нищ, и в смущеньи сердце.
Исчезаю я, как исчезает тень.
Гонят все, как саранчу, и пугают смертью,
От молитв не чувствую своих колен.
Изменились от поста кости все и тело,
И лишился я елея, отощал,
Стал посмешищем для них. Смотрят то и дело
И кивают головой те, кто предал.
Помоги мне, Боже мой, Господи, спаси же
По великой, щедрой милости Твоей!
И поймут они тогда, и я сам увижу:
Это сделал Ты! Дела руки Твоей!
Проклинают они все – Ты благословляешь.
И да постыдятся те, кто восстаёт!
Боже мой, а Ты меня лишь увеселяешь,
И душа моя ликует и поёт!
Пусть же облекутся в срам, кто клевещет звонко,
Как одеждою, покроются стыдом.
Я же буду восхвалять, славить Бога громко,
Среди множества рассказывать о Нём!
Ибо Он – Господь, стоит одесную с нищим,
Чтоб спасать всегда от судящих его.
Он с гонителей моих всё, что надо, взыщет.
Хватит мудрости и силы у Него!