Мама, там, где я живу, люди обнимают друг друга.
Я хочу сказать, берут и обнимают друг друга,
По-настоящему,
Не так вежливо, как тогда я, навсегда от вас уезжающая.
.
Представляю, как снисходительно ты улыбнулась,
Но если что и бывает НАВСЕГДА, то это – юность.
Если что и может быть ВЕЧНЫМ, так только кровь,
Порода, которая в нас испокон веков.
Мудрость житейская, мама, простой фантом,
Эта тоска по небу пройдет потом,
Всякая быль и небыль уйдет со льдом,
Останутся реки, вода, вода, потоп…
А когда некуда больше плыть
любая из рыб позволит себя убить.
Рыбака простить и в сетях застыть –
Это так называется – жизнь прожить.
Там, откуда я, мама, машут в ответ,
Не закрывают дверей и не тушат свет.
Там, где вы - пускаешь людей в прилив,
В свое море пускаешь, а они едят твоих рыб.
Ты говорила, что все вольны выбирать,
И сразу хватала крючок… мама, блять,
Если ты знаешь, что длится дольше юности,
Если сумеешь назвать вещь бесконечнее крови –
Можешь выпить все мое сраное море,
И всех до одной моих рыб сожрать без соли.
Потому что когда я буду умирать от рака легких в страшной агонии,
Не останется для меня ни одной тихой гавани, если по-твоему.
Я не рожу тебе внуков, а воспитаю своих детей.
Я не стану такой дочерью, чтоб ты смогла гордиться ей,
Потому что есть люди, которые прикладывают огромные усилия, чтобы быть обычными,
И этим людям, мама, я нужней.
Всем, кто взахлеб греб сюда, но еще не дошел,
Всем, кому из-под зонта не видно, что дождь прошел,
Всем, кто всегда знал: каждый охотник желает УБИТЬ,
И прятал фазанов в складках своих пальто.
Всем, кто смертельно хотел пить
И всем, кто позволил из своего моря сделать глоток!
Мама, я не из этих мест, и я никогда
Не захочу учить твоего языка.
Любила тебя, как родную, но – боже мой!
Все эти двадцать лет я хотела домой.