ЦЕЦЯ. МАСТОРАВА. Эрзянский эпос
Как листва с деревьев облетала,
Так у Цеци матушки не стало.
Батюшка взял мачеху для Цеци —
Злее не отыщешь в целом свете.
С ранней зорьки мачеха бранится,
Забижает Цецю молодица.
Баню истопить велела жарко,
Падчерицу гонит спозаранку:
Воду в решете, мол, принеси-ка,
Да не расплескай её сквозь сито!
Растопи нетленными дровами:
На сырых поленьях в печке пламя…
На речном на берегу рыдает
Цеця — красна девица младая,
Ива с ней печалится плакуче —
Кланяясь воде с обрывной кручи.
Старец седовласый перед Цецей
Вдруг явился. Слёз следы приметив,
Девицу расспрашивать он зачал,
Привлечённый безутешным плачем:
— Отчего так горько ты рыдаешь,
Словно дождик слёзы проливаешь?
— Дедушка, ой, седовласый старче,
Серебра твои седины ярче!
Как, подумай, не зайтись мне в плаче?
Как, скажи, печаль излить иначе? —
Батюшка взял в жёны молодицу,
День-деньской она ворчит-бранится,
Баню истопить велела жарко,
Разбудила утром спозаранку:
Воду в решете, мол, принеси-ка,
Да не расплескай её сквозь сито!
Растопи нетленными дровами:
На сырых поленьях в печке пламя…
Решетом не наносить водицы —
Через сито норовит пролиться,
От сырых поленьев мало проку —
Надобны сухие на растопку.
Воду мне носить – не наноситься,
Печку мне топить – не натопиться.
— Красна девица, цветочек вешний,
Нет без матушки утехи прежней,
Без её тепла жизни путь тернист,
И трепещешь ты, как осенний лист.
Одинокая сиротинушка,
Доля горькая, жизнь-кручинушка!
Научу тебя, как беде помочь,
Чтоб печаль твоя уносилась прочь:
Глиною сырой решето замажь,
Выровняй его, не подумай — блажь!
Да на солнышко сито положи,
Высохнет оно, службу сослужит.
На сухих дровах пламя разведи,
А нетленные лишь затем клади.
Слово сказано — дело сделано,
Дело сделано так, как велено.
Баня топлена: камни — докрасна,
Цеця в решете воду принесла.
Перед мачехой красна девица
Держит свой ответ – той не верится:
— Мачеха, взгляни: баню докрасна
Истопила я, воду принесла.
— Эка, сирота, ты премудрая!
По плечу тебе дело трудное!
Эка, сирота, ты сметливая!
Отправляйся же в место гиблое,
В дебри дикие, в тёмный лес ступай,
Да среди снегов будто невзначай
Отыщи траву, что мареной звать.
Корни красные надобно сорвать,
Корни красные да красильные
Среди зарослей под осинами.
Чаща тёмная эхом кликает,
Цеця в лес пошла, в дебри дикие.
Слёзы льёт она затяжным дождём,
Без марены ей путь заказан в дом.
Вновь навстречу Цеце старец вышел,
Горький плач её в лесу заслышав:
— Плачешь отчего, душа-девица?
По какой нужде слезам так литься?
— Дедушка, ой, седовласый старче,
Серебра твои седины ярче!
Как, подумай, не зайтись мне в плаче?
Как, скажи, печаль излить иначе? —
Батюшка взял в жёны молодицу,
День-деньской она ворчит-бранится,
В тёмный лес зимой за мореной шлёт,
В место гиблое, где снега да лёд.
— Ох, ты, девица, ох, красавица!
Не к лицу тебе плачем маяться,
Не печалься так, капли слёз смахни,
Осмотрись округ, пристально взгляни:
Вот берёзонька, прямо пред тобой,
Звякает-бренчит ледяной серьгой,
Рядом с ней растёт молодая ель:
Рыже-огненны кончики ветвей.
Корни красные нет нужды искать —
С ели шишечки поспешай собрать,
Да с берёзоньки серьги оборви —
Мачехе взамен редкостной травы.
Без морены той можно обойтись,
Из лесу ступай, в отчий дом явись!
— Мачеха, взгляни: нет нужды в траве,
Серьги с шишками выкрасят вдвойне.
— Эка, сирота, ты премудрая!
По плечу тебе дело трудное!
Эка, сирота, ты сметливая —
Стороной прошла место гиблое!
В раскаленном пекле не горишь огнём,
И мороз трескучий Цеце нипочём.
Ну-ка, испытаю я в последний раз —
Отстирай на речке красный сей окрас,
Чтоб глаза ослепли, выбели холсты:
Белизны белее, чище чистоты!
Берег на речной Цеця вновь идёт
Выбелить холсты в хладе зимних вод.
В ледяной воде длани лишь красней,
А окрас холстов стал едва бледней.
Холст стирать, стирать — да не выстирать,
Холст белить, белить — да не выбелить.
Во глубокую реку-реченьку
Бросила холсты — делать нечего!
На речной на брег, ой, красавица,
Села девица — слёзы катятся,
Под плакучею ивой-ивушкой
Пригорюнилась сиротинушка.
В синем небе птицы пролетали,
Диких уток проплывали стаи.
— Ой, да, утки, дикие вы птицы,
Чтобы в небо вслед за вами взвиться,
Каждая пусть перышко мне бросит, —
Птичьего дать пуха Цеця просит:
Пёрышко к перу — мне крылья будут,
Обрету надежду, веру в чудо,
Да с собой возьмите, в сине небо,
В край далёкий — явью станет небыль, —
К морю-океяну! Утки-птицы,
На счастливый брег с собой возьмите.
Пёрышко к перу ей дали птицы,
Пёрышко к перу — чтоб в небо взвиться,
Два крыла у Цеци за спиною.
Попрощавшись с матушкой-Землёю,
Крыльями красавица взмахнула,
Пёрышки расправила-встряхнула,
В небо поднялась, с утиной стаей
К океяну-морю улетая.
Батюшка заметил: дочь пропала,
Мачехи не выдержав опалы.
Вот зовёт жену на поиск Цеци:
— Только мы с тобой за дочь в ответе!
Вдоль реки по берегам проходят,
Дочкиных следочков не находят.
Звали-звали, кликали-кричали:
— Цеця, отзовись, уйми печали!
Голос свой подай, скажи словечко…
Тишиной в ответ молчала речка.
Минул год, второй промчался следом,
Памяти заранее срок ведом:
Цеця-сиротинка позабылась,
Сердце снова беззаботно билось.
Третий год свой путь вершит неспешно,
Цеця вспомнила о жизни прежней,
Край родной её зовёт явиться,
В путь-дорогу рвётся Цеця-птица.
Тотчас крыльями затрепетала,
«Порх!» — сказала, в небеса взлетая,
Полетела во село родное,
На чужбине вдвое дорогое,
К батюшке да к отчему порогу,
К мачехе, неласковой да строгой.
Два яичка красных из-за моря —
Им в подарок, чтоб не знали горя.
К дому отчему явилась Цеця,
Видит, перед ним играют дети.
—Пареньки-девчата, укажите:
Батюшка где с мачехой, скажите!
— На большом моленье пьёт-снедает,
Мачеха с ним рядом восседает.
— Пареньки, яичка два возьмите,
Да родным, девчата, отнесите,
Батюшке да мачехе от Цеци
Передайте два яичка этих.
В руки им подарок мой вручая,
Молвите: «Мол, Цецю повстречали,
Прилетела из-за моря птицей,
Чает сиротинка воротиться».
В дом молельный дети прибежали,
Батюшке да мачехе сказали:
«Дочка Цеця прилетела птичкой,
Шлёт в гостинец красных два яичка».
Не поверил батюшка, что Цеця
Возвернулась, думал: «Шутят дети!»
Долго оставался на моленье,
Не придав словам детей значенья…
Цеце батюшка родной не верит,
Дар дочерний не берёт, та — в двери,
Крыльями забила: «Сирота я!
Порх!» — сказала, к Раву улетая.
Два яичка на окне оставить
Не забыла – о себе на память.
Как по берегу речному Рава
Парень молодой проходит, бравый,
Добрый молодец идёт — Андямо,
Да перед собою смотрит прямо.
Он дубовый лук в руке сжимает,
А под поясом топор сверкает.
Видит, что костёр горит-искрится,
Вьётся-вьётся, пламя ввысь стремится.
А по дикой пойме Рав бурливо
Мчится, плещет воды говорливо.
— Ну-ка, подойду к костру-огниву,
В омут Рава загляну — не сгину…
Подошёл к костру Андямо браво,
Заглянул бесстрашно в омут Рава.
Видит, змея пламя лижет- гложет,
Из огня он выбраться не может,
Тонет в Раве змеево хвостище —
Омут тянет на речное днище.
— Вытащи меня, Андямо бравый,
От погибели спаси — расправы!
— Мне не вытащить тебя, змеище,
Не поднять тебя с речного днища.
— Лук дубовый протяни, Андямо,
За конец его схвачусь упрямо,
Остриями стрел — без опасений:
Обовьюсь округ — тяни усердней!
Змею протянул свой лук дубовый
Остриями стрел — тот наготове!
От огня Андямо спас змеище,
Вытащил и змеево хвостище.
— Съем, я съем тебя, Андямо бравый!
— Съем, я съем тебя, ты — парень здравый!
— Нет, не ешь меня, о, змей великий!
— Нет, не ешь меня, о, змей двуликий!
Я убью, убью тебя, змей хитрый!
Я убью на поле бранной битвы!
— Не убий меня, Андямо бравый!
— Не убий меня, о, парень здравый!
Посмотри-ка, где трава осока,
Там кобыла бродит одиноко,
Дряхлая невзрачная лошадка,
Кария застила очи прядка.
Вот вдвоём ступали к той лошадке,
С просьбой поклонились карей прядке:
— Помоги уладить наше дело,
Словом мудрым рассуди умело.
— Как улажу — сути всей не зная?
Рассужу как — спор не понимая?
Полон двор моими сыновьями —
Скачут жеребята за конями,
В стойлах спят кобылки молодые…
Не вернуть уж годы золотые,
Мной полей распахано немало,
Но теперь я силы растеряла.
Немощь лишь хозяин мой приметил,
Распахнул ворота на рассвете,
В руки свежее взял кнутовище
По бокам меня им больно хлыщет.
Со двора прогнал в пустое поле,
В волчий лог меня пустить изволил.
Добра молодца съешь, змей великий!
Съешь Андямо, проглоти, двуликий!
— Нет, не ешь меня, о, змей великий!
Нет, не ешь меня, о, змей двуликий!
Посмотри-ка, там, по брегу Рава
К нам идёт навстречу боярава,
Лишь она уладит наше дело,
Лишь она рассудит нас умело.
К бояраве той вдвоём ступали,
Бояраву Цецей величали:
— Красна девица, о, светлолика,
Помоги советом, рассуди-ка!
— Как улажу — сути всей не зная?
Рассужу как — спор не понимая?
Добрый молодец, Андямо бравый,
Змея изничтожь на бреге Рава!
Змея изничтожь рукой могучей,
В омут сбрось его с высокой кручи!
Змея одолел Андямо бравый,
Сбросил с кручи в воды Ине Рава.
Лишь Андямо изничтожил змея,
Тотчас стало на Земле светлее.
Одолел лишь молодец змеище,
Стало небо над Землёю чище.
Загремели недра подземелья,
Поднебесье песней зазвенело.
— Молви, красна девица, пошто бишь,
В одиночестве печально бродишь
Вдоль-по берегу святого Рава,
Там, где распростёрлась Масторава?
— Цецей меня люди именуют,
Стороною счастие минует,
Рано я осталась сиротою,
Матушкой покинута родною.
— Что ж, красавица, душа-девица,
На красу твою не надивиться,
Будь навеки верною женою,
Суженною, встреченною мною.
Для меня единственной, любимой,
Все несчастия промчатся мимо,
Перестанешь быть ты сиротою,
Будем счастливы одной судьбою.
— Добрый молодец, женою верной
Буду я тебе. Родные стены
Мы наполним детским лепетаньем,
Только вместе счастливы и станем.
Красна девица крыла снимала,
Перья-крылья наземь, вниз, бросала
Пёрышки развеяла по ветру, —
Верной будет своему обету.
Зажили они с Андямо в счастье,
Не страшились горя да ненастья.
Долюшка сиротская забылась,
На богатства жизнь их не скупилась.
Жили-были, да детей рожали,
Жили-были, счастье премножали.
Колмоце ёвтамо
ОД КОЕНЬ-ИЛАНЬ КАСОМА
ЦЕЦЯ
Сайнесь од ава Цецянь тетязо,
Мукшнось благойне сонзэ шкинезэ.
Ашолгадомсто од авась пижни,
Казямо валсо тейтерьканть ранги.
Вана кучизе Цецянь од авась —
Апаро оймесь, а мазый тюсось —
Сувтемсэ баняв ведень кантнеме,
А палы пенгсэ псистэ уштомо.
— Азека, Цеця, баня уштомо,
Азека, нузякс, ведень кантнеме.
Сувтемсэ баняв тон веденть кантник,
А палы пенгсэ тон банянть уштык...
Озась лей чирес Цеця — аварьгадсь,
Арась каль ало Цеця — сюморгадсь.
Сась малазонзо шержей атине,
Кармась кевкстнеме сыре вайгельсэ:
— Мекс тон истяня, тейтерь, авардят,
Пиземекс пизят, пси сельведть валат?
— Охай, покштине, шержей сакалнэ,
Шержей сакалнэ, ашо прячерне!
Коданя, арсек, тень а авардемс?
Коданя, ёвтак, тень а сюмордомс?
Сайсь од авине диринь тетинем,
Мусь пек благойне ваныця шкинем.
Начко пенгсэ сон мерсь баня уштомс,
Сувтемсэ баняв мерсь ведне кантнемс.
Кандан ведне мон — сон а кандови,
Уштан каштом мон — сон а уштови.
— Вай, тон, тейтерька, тундонь цецине,
Пайстомо эйде, уроз ломанне!
Начко севоньсэ сувтементь вадник,
Парсте оложик, чинть ало костик.
Каштомонть уштык коське тарадсо,
Толось кирвази — пештик пенгтнесэ.
Банясь уштовкшнось, ведесь кандовкшнось.
Сась од авантень Цеця, мерсь тензэ:
— Ва, од авакай, банянть уштыя,
Пекшень парентень веденть кандыя.
— Эка кодамат, уроз, превеят!
Эка кодамат, пайстомне, колат!
Эрьга ней азе чопода вирев,
Мука тосо тон артыця тикше,
Кандтка тосто тон якстере ундокст.
Моли Цеця — сонсь лажи-аварди,
Пиземекс пизи — пси сельведть валы.
Каршонзо таго понгсь се покштинесь,
Одов вастызе шержев сакалнэсь.
— Мекс тон, тейтерька, истя авардят?
Мекс тон, мазыйка, истя сюмордат?
— Охай, покштине, шержей сакалнэ,
Шержей сакалнэ, ашо прячерне!
Коданя, арсек, тень а авардемс?
Коданя, евтак, тень а сюмордомс?
Сайсь од авине тиринь тетинем,
Мусь пек благойне ваныця шкинем.
Кучимим вирев ловга якамо,
Артыця тикшень ундокст вешнеме.
— Охай, тейтерька, охай, мазыйка!
Эрьга истя пек иля аварде,
Эрьга истя пек иля сюмордо.
Вана икелеть килеень цюцевт,
Вана неят тон кузонь тараткеть.
Нетне якстере ундоксокс араст.
Истя артыця тикшесь муезель,
Чопода вирьстэ кудов кандозель.
— Ва, од авакай, артыця тикше.
Ва, ванстынем, теть якстере ундокст.
— Эка кодамат, уроз, превеят!
Эка кодамат, пайстомне, колат!
Цят якшамосо, Цеця, а кельмат,
Палыця толсо, наян, а палат.
Эрьга азека артозтнень муськить,
Якстерьгавтозтнень парсте чемердить.
Кадык ашот сынь кармить улеме,
Истят ванькст — сельмтне сыргаст липнеме.
Тукшнось лей лангов Цеця муськеме,
Сакшнось артозтнень ашолгавтомо.
Муськи, муськи сон — сынь а муськевить,
Чови-чемерди — а ашолгадыть.
Правтынзе коцтнэнь келей леентень,
Нолдынзе чуди домка ведентень.
Сонсь лей чирентень озась — аварди,
Каль ало арась — лажи, сюморды.
Менельга ливтить ашо яксяргот,
Ашо яксяргот, идем нармуннеть.
— Охай, яксяргот, идем нармуннеть,
Эрьга максодо тень толгань-толгань,
Эрьга каядо тень пухкень-пухкень,
Эрьга пурнадо тень ливти селмот.
Эсь мартонк, идем нармунть, саемизь,
Васолонь таркав моньгак пачтямизь.
Моря чирес монь, нармунть, кандомизь,
Иневедь лангов, идемть, нолдамизь.
Толгань-толгань макссть ашо яксяргтне,
Пухкень-пухкень явсть идем нармунтне,
Пурнасть Цецянень ливтиця селмот.
Яходсь кедьсэнзэ, Цеця, селмсонзо —
Верев кепететсь, сыргась ливтямо
Ашо яксяргтнень марто менельга,
Идем нармунтнень мельга моря лангс.
Фатясь тетязо — Цецязо емась,
Кортамо кармась благой поланстэнь:
— Адяка, полай, минь вешнесынек
Мазый Цецянок, уроз эйденек.
Якить кавонест леенть чирева,
Сюмордыть-пижнить, лажить-авардить:
— Охай, эйденек, уроз тяканок,
Невтик вайгелеть, евтык эсь валот...
Эзизь марякшно сынь вайгелензэ,
Эзизе евта Цеця валонзо.
Ютась ве ие, ютась омбоце.
Цеця стувтозель, каязь седейстэ.
Састо прядови колмоце иесь.
Цеця лецтизе эсь масторонзо.
Либор мерсь, ливтясь раськень велентень,
Велявтсь тетянстэнь, сась од аванстэнь.
Кавто казнеть кандсь — якстере алнэть.
Кудост икеле налксить эйкакшкеть.
— Церкат-тейтерькат, евтынка монень,
Косо монь тетям, косо од авам?
— Покш озксо сими-ярсы тонь тетят,
Вакссонзо ашти кежей од ават.
— Ва неть алнэтнень, церынеть, саинк,
Дириненстэнь сынст, тейтерькат, кандынк.
Пек эрязасто тынь чиеде тов,
Седе куроксто сыненст евтадо:
«Кудов ливтясь-сась Цеця тейтеренк,
Велявтсь мекев тынк пайстомо эйденк».
Озксонь кудонтень чийнесть эйкакштне,
Диринь тетянстэнь курок евтакшность:
«Покштяй, ливтясь-сась Цеця тейтереть.
Ва неть алнэтнень мерсь тонеть максомс».
Эзь кеме сыресь евтазь валтнэнень,
Кувать озксто сон кудов эзь велявт.
— А кемить тонеть, Цеця, шкинетне.
Эзизь сайть алтнэнь, мереть «манчетядо».
Либор мерсь Цеця — кепететсь верев,
Яходсь селмсонзо — ливтясь Рав лангов.
Ансяк кадынзе лецтеманзо кис
Вальма лангс кавто мазый алнэтнень.
Рав ланга моли цера-парочи,
Леенть кувалма юты Андямо.
Тумонь налчирьке кирди кедьсэнзэ,
Цитни узере карксонзо ало.
Равонть чиресэ кирвитол палы,
Идем лаймесэ покш ведне чуди.
Цивтер-цивтер се кирвитол палы,
Вандол-вандол се покш ведесь чуди.
— Ужока, молян мон се толонтень,
Ужока, молян мон се ведентень.
Молекшнесь церась тона толонтень,
Якакшнось алясь тона ведентень.
Кирвиця толсонть ашти инегуй,
Чуди веднесэнть ваи норы гуй.
— Таргамака тон, паро од цера,
Идемака тон, виев Андямо.
— А таргават тень тон, инегуйне,
А идеват тень тон, норы гуйне.
— Налчирькинеть тон, цера, венстика,
Налонь петь, аля, тон аравтыка.
Налчирькезэть мон, Андямо, кундан,
Налонь пезэть мон, цера, тапардан.
Налчирькензэ сон сестэ венстизе,
Налонь пенть тензэ сон аравтызе.
Таргакшнызе сон се инегуенть,
Идекшнизе сон се норы гуенть.
— Сэвтян, сэвтян мон, паро од цера!
— Сэвтян, сэвтян мон, виев Андямо!
— Илямак сэве монь, инегуйне!
— Илямак сэве монь, норы гуйне!
Ледтян, ледтян мон тонь, инегуйне!
Ледтян, ледтян мон тонь, норы гуйне!
— Илямак ледть тон, виев Андямо,
— Илямак ледть тон, паро од цера.
Оно, ванока, пиже лаймева
Ськамонзо яки сыре лишмине,
Сыре лишмине, карей поныне.
Кода якасть сынь тона лишментень,
Кода сакшность сынь се кареентень:
— Ладика, лишме, тон минек тевенть,
Евтыка, карей, тон эсеть валот.
— Кода ладяса — тевенк аздаса?
Кода кортаса — превзэнь а сайса?
Пире пештинь мон, гуйне, айгордо,
Кардаз пештинь мон, цера, эльдеде.
Вийде-валдо мон тень кисэ маштынь,
Паксянь сокамсто тень кисэ лоткинь.
Ортанть азором сестэ панжизе,
Кедьзэнзэ кери локшонть саизе,
Ирдексэм ланга монь вачкодимим,
Кардазсто идем паксяв панимим,
Верьгизнэнь чаво лаймев нолдымим.
Сэвик од церанть, сэвик, инегуй!
Сэвик Андямонть, сэвик, норы гуй!
— Илямак сэве тон, инегуйне!
Илямак сэве тон, норы гуйне!
Вана Рав лангсо бояравине,
Вана лей лангсо азоравине.
Се уш ладясы те минек тевенть,
Се уш рядясы минек пелькстамонть.
Кода якасть сынь бояравантень,
Кода сакшность сынь уроз Цецянень:
— Ладика, тейтерь, тон минек тевенть,
Рядика, мазый, тон минек ютконть.
— Мезде ладян мон — тынк тевде аздан,
Мезде рядян мон — тевде а содан.
Ледик, ледик тон гуенть, од цера!
Ледик, ледик тон гуенть, Андямо!
Кода ледизе од церась гуенть,
Кода маштызе Андямо гуенть,
Алдо зэрькаднесь келей масторось,
Верде гайкстакшнось сэрей менелесь.
— Евтака, кие улят тейтересь,
Мезть якат-пакат Равонть чирева?
— Мон уроз тейтерь, пайстомо Цеця.
Арась кудочим, арась уцяскам.
— Сестэ адя тень, од тейтерь, полакс,
Сестэ адя тень, мазыйне, вастакс.
Кармат полакс тень, тейтерь, улеме,
Лоткат пайстомо ломанькс эрямо,
Еми урозчись, сы учозь чанстесь.
— Адя молян теть, од цера, полакс,
Адя сан тонеть кудонь ванстыцякс.
Толгатнень-селмтнень Цеця ертынзе,
Пухкетнень варма мельга сравтынзе.
Андямо марто кармась эрямо,
Кежей урозчинть ушодсь стувтомо.
Эрясь, эрясь сон — паро таштакшнось,
Аштесь, аштесь сон — сюпав теевкшнесь.
Андямо тукшнось калонь кундамо,
Пурнакшнось церась Равга укшномо.
Автор литературной обработки А.М.Шаронов
Поэтические редакторы И.А.Калинкин и Р.С.Кемайкина (Маризь Кемаль)
Материал собирали В.В.Горбунов, Г.Я.Меркушкин, А.Д.Шуляев, научный редактор В.Я.Евсеев
Поэтическое переложение на русский язык Вирявы (Т.Ротановой)
Иллюстрация: Николай Фомин. Северная песня