Я дружил с белой чайкой у моря,
И была мне она утешением.
И бывало, так нежно посмотрит,
Что найду в ней свое отражение.
Но однажды той чайки не стало.
Вторник, утро, стоял битый час
Не проснулась, исчезла, пропала
Я тогда в этот вторник погас.
Утонула, не взяв разрешение,
Наглотавшись до боли песка.
И одно мне теперь утешение -
Лишь родная - родная тоска.