Мороз крадется из-под карниза;
Свистит, завывает, ругается крепко.
Впивается в пальцы, и просит, крыса,
Вспоминать события прошлого века.
Ведь ты не кусался так прошлым летом.
Что, разозлился пустой могиле?
Непросто убить мазохистов поэтов,
Обычно про них говорят, что убили...
Ждал, как жестянка, подзаборная псина,
Я искупаюсь в жалости гнили?
Разобрал я на болтики твою мину,
И ступал сапогом по лицу ностальгии!
Ты просил улыбаться? Так я счастлив теперь!
Убеждал - хорошо ведь, что было?
Погладистый стал прошлого зверь,
Перечищен грубым, но мылом...
Чувствую, что скользишь посмирней.
Теперь мы с тобою на равных.
Успокоюсь и я; будь добрей -
Одна из заповедей главных?
Я с тобой не ругаться желаю;
Ты на вкус ведь довольно приятен.
Но твой флаг ни за что не признаю,
Слишком много соленых пятен.
Вот одно - еще с прошлой осени.
Давилась шея и нос.
Разрывалась грудь на простыни,
Гвоздь памяти крепко врос.
Что мне, счастье, что это было?
Счастье - это, значит, рядом.
Расстояние остановило?
И оно уже скрутило снарядом...
Вот другое; ошибка моя, известно,
На порыве пообещал.
Не вытащенная из детства,
Или, напротив, уже ускакал...
Тщетно помнить; тоска режет долго.
Яма ее вглубь на века.
Похоронено метро под Волгой,
Над Киевской - ныне река.
А еще, беглец автостопом,
Знаменосец из прошлых дней,
Псевдосовестным сосущим клопом
Ты держал меня от людей.
Я отчасти тебе благодарен,
Но отчасти убил бы сейчас.
Ты на мне был всегда отоварен
Свежей порцией ярких глаз.
Но ответь! Не скрывайся в руках!
Кто без подписи радость дарил?
Забирал ключи впопыхах
От квартиры, в которой жил?
Кто рисовал в мрачных взглядах
Новый вздох для новых начал?
Все они были рады,
Пусть не долго... а я - ждал...
И выныривая стихами
На воздух жизни другой,
Я хватался даже ногами
За надежды хвост дорогой.
Ах... ведь известно - в своем отечестве
Никогда не воспрянет пророк.
Посторонние люди ценятся,
Тогда - какой к черту толк?
Все, что было, осталось в мире,
Обреченном на смерть ракет.
Он достоин подобной виры,
За особый, любимый свет...
Запрещаю тоску по флагу!
Скручиваю дневники!
Я стремился к абсолютному благу,
Но нашел песка рудники.
Не боюсь идти по дороге,
Мне не страшно никого покидать,
Собраны с полей стоги,
Поздно уже жать.
Мороз крадется из-под карниза;
Свистит, завывает, молчит деликатно,
И видит - на улицах, где-то снизу
Осень разбрызгивается безвозвратно.