Последний раз иду по кирпзаводу;
полгода слепленных из глины — не забуду.
Тут временных, как я, работало — не счесть...
Но есть и мой кирпич в знамёнах наших стен.
Над пачкой кирпичей ладони подержу:
клянусь! — о вас я не дежурно расскажу;
хватает без меня оракулов парадных, —
мой вымысел — есть правда, только правда!
Надеюсь: о себе моё, когда-нибудь, прочтёте;
простите, что не так!
Последний круг почёта:
прощаясь жму, из рукавичек, руки.
Всего хорошего! Прощайте, други!
Вперёд-вперёд из чрева кирпзавода! —
там, впереди — без вас, но не от вас — свобода!
Прощай, стоящий у ворот «апостол»!
Зачем кричишь мне, указуя: «Бойся!»?
Ах, то — любимою собакою — тележка! —
зачем? — не стоило! — тележья нежность...
Прощайте, милые! Простынете! Простите, ради Бога!
В душе пусть вспыхивает ваш окрик голубочком.
С паролем не вернусь я: «ЗСМ — откройся!»
Во мне останется до смерти ваше: «Бойся!»
Оно: «Ты памяти бикфордов шнур смотать в клубочек —
бойся!»
Оно: «Ты совесть промотать, как барахло пропойца, —
бойся!»
Оно: «Правдоподобной лжи и преподобной пользы —
бойся!»
Бойся!
Бойся!
Бойся!