Осколки синего неба, белого снега с брызгами птиц. Смесь акварели синего моря, белой пены с пятнами рыб. Весь сине–белый. Обнадеживающий.
Я ему сказала, что для одной жизни это слишком много разочарований. А он ответил: это мрачно. Да, впрочем, для него это наверно и мелочи. Гладок и отшлифован, словно камень, вылизанный миллиардом волн, притягателен и загадочен, словно падение снега. Славен словно...
Мы бы гуляли с тобой по берегу, и подол моего платья был бы мокрым и в песке. А я бы никогда не спела как Земфира: «Мне кажется, мы крепко влипли…»
Но морская пена растворяется в руках, еще до того как успеешь уловить ее запах, и снег тает весной, всегда раньше, чем этого ожидаешь. Неуловим. Непобедим и абсолютен, ибо не участвуешь в игре.
Ни капли зноя. Снег и море – это вода. Тебе надо было родиться в Англии лет 300 тому назад. Был бы лордом. (Способен ли ты на безрассудные поступки?). Совсем не такой как я, (потому что я – еще как способ-на!) что–то совсем бесплотное, существующее только в сознании.
Да так и есть. В это совсем легко поверить. Синего моря и синего неба, которые застыли на рекламных буклетах туристических фирм, нет на самом деле. В действительности они другие. И ты наверно другой. Но я не хочу знать этого.
Пусть будет так, как никогда не могло бы быть. Ведь никогда не выпадет случай проверить. Да?...